И не поспоришь, - что-то в этом есть.
- Я и сама не ожидала, что судьба станет тебя испытывать так сильно. Но, если честно, я восхищаюсь тем, что ты прошла. Не знаю, смогла ли бы сама на твоем месте.
- Но если ты не ожидала, тогда зачем накладывала заклятье? Решила помочь судьбе с испытаниями?
- Это – не в моих правилах, - вмешиваться в судьбу. Ко мне, как и в случае с Даниэлем, обратились.
- То есть, - и это не было твоей инициативой?
- Да.
Что ж, мозаика событий постепенно выкладывается.
- И что же ты так обрадовалась, увидев меня живой?
- Теперь только ты можешь оживить Даниэля, раз уж он выбрал тебя. Я думала, что ты погибла. И, если это было так, сегодняшний день стал бы для него последним.
Так вот почему она так мрачно выглядела! И в траур нарядилась! И, - да, теперь я верю, что ее радость была искренней. Не из-за меня, конечно, из-за него.
- Лиза! – ее глаза вдруг наполняются слезами. – Спасти его способна только ты, все это так, но ты еще ведь можешь отказаться!
- От чего? – она что, теперь хочет его смерти, чтоб не достался другой?
- От Даниэля. Ты можешь оживить его, а потом оставить!
- Что???
- Ну, ты сама подумай! Он никогда не забудет о магии, ему ее всю жизнь будет не хватать! Да, - и какая у него с тобой будет жизнь? Или ты думаешь, что будешь с ним счастлива? Но никого нельзя изменить, можешь мне поверить! Он останется таким же, как и был всегда. Он будет влюбляться в других, будет с ними. Разве ты хочешь этого? Каждую ночь ложиться спать, так и не дождавшись его возвращения? Представлять, как он ложиться в чужую постель, как целует, ласкает другую, шепчет ей слова, которые говорил тебе? Ты это выдержишь? Выдержит это твоя истинная любовь?
- А с тобой будет по-другому?
- Нет, - она качает головой. – И со мной будет так же. Но мне это не будет причинять такой боли. Боль, - оборотная сторона любви, помнишь? Чем она сильнее, тем больше боли может причинить. Я другая. Я не буду страдать. К тому же, он неизменно будет возвращаться. Ведь никто ему не подходит так, как я.
Я вспоминаю бал, на котором побывала только что. Увы, я видела, каким он был. Зачем меня туда отправили леса? Не для того ли, чтобы дать мне возможность передумать?
То, что я видела, не трогало меня, - все это было в прошлом. Но если это станет продолжаться и когда мы будем вместе… Ладно, сейчас не время. Нужно поскорее закончить с этим и оживлять его. Остальное, - потом.
- Ты написала мне, что Даниэль сделал свой выбор.
- Да, сделал, - печально протянула она. – Но, если ты откажешься с ним быть, он придет ко мне, - больше не к кому…
- Я не об этом. Как он мог сделать выбор, будучи заговоренным? И что там за история про дух? Он что, стал чем-то вроде привидения?
- Человек погибает, когда гибнет его дух, - начала пояснять Зойла. – Именно в нем все жизненные силы, - не важно, маг ты или обыкновенный. Дух становится птицей, и нет ему преград. Он волен лететь, куда захочет.
Птицей? Как-то слишком аллегорично для момента. Слишком много поэзии. Или…
- Голубь?!
- Да. Я заперла его в доме, но он все-таки выбрался. И так к тебе стремился, что даже перелетел океан.
Так вот о чем был мой сон! Вот его страдания, когда он бился о стекло в окне этого дома! Все это было правдой!
- Зойла, зачем ты его заперла?
- По закону считалось бы, что он выбрал меня, если бы здесь остался. Тогда я смогла бы его оживить и мы были бы вместе.
Ну, и чем она лучше Дамира? А еще говорит, что не стала бы вмешиваться в ход судьбы!
- Зачем тебе все это? – я уже устала от нашего разговора. – Зойла, он ведь не твоя истинная любовь! Ты же сама говорила, - все это только очарованность! Зачем ты за него так борешься?
Я правда не понимаю. Может, и ей нужны леса?
- Знаешь, очарованности бывает иногда вполне достаточно. Я не хотела бы большего. И никто в мире не очаровывал меня так, как он.
Значит, мой белый голубь, - это Даниэль! – только сейчас до меня начинает доходить. Волна любви просто охватывает меня. Милый, милый, дорогой мой, любимый! Ты столько всего прошел ради меня! Столько сделал! Мой настоящий герой! Как же я тебя люблю!
Но здесь совсем не место для этих чувств. Я подавляю эту волну тепла и возвращаюсь к рассказу Зойлы.
- Если голубь действительно был духом, ему не нужны были бы еда и питье. А он был истощен после перелета! И даже чуть не погиб.