На балконе появился царь. Он махнул стражникам платочком, и они отступили от Зиды прочь. Лошадь преклонила колени, и старая знахарка, опираясь на посох, сошла на землю. Зида глянула в сторону столпившихся во дворе любопытных прислужников, и те под ее колючим взглядом поспешно удалились, вспомнив вдруг про неотложные дела вне царского двора.
Царь вышел на крыльцо, с важным видом остановился на верхней ступеньке и надменно посмотрел на Зиду. Он хотел обратиться к ней как к простолюдинке, но, встретившись с Зидой взглядом, неожиданно для себя торопливо сбежал вниз и, семеня ногами, подбежал к ней.
- Я рад приветствовать тебя в своем дворце! - учтиво сказал он и преклонил перед колдуньей голову. - Следуй за мной! Я лично провожу тебя в покои моей царственной супруги!
Зида с усмешкой глянула на лебезившего перед ней царя и молча пошла впереди него. Как ни старался царь забежать поперед знахарки, у него ничего из этого не получалось. Он, словно прислужка, всегда оказывался позади нее.
Зида дошла до спальни царицы и так резко остановилась, что царь, чуть было, не наткнулся на нее. Он хотел распорядиться, чтобы она подождала в коридоре, но не смог произнести ни слова - рот у него был словно запечатан воском.
Колдунья усмехнулась. Царь широко распахнул перед ней дверь спальни супруги, и, когда Зида вошла вовнутрь - дверь за ней с треском захлопнулась. Царь, словно пригвожденный к полу, остался стоять столбом на месте, и напоминал со стороны стражника почетного караула.
В просторной спальне царицы царил полумрак. В золотом подсвечнике, стоявшем на столе, горели три свечи. Неподалеку от стола в кресле, обитом красным темным бархатом, сидела молодая еще женщина в домашнем платье с костяным гребнем в руках - это была царица. Она тихо напевала колыбельную песню и, глядя на горевшие свечи, водила гребнем по распущенным русым волосам. Заслышав стук закрывшейся двери, царица заколола волосы, повернула голову к вошедшей колдунье и полушепотом попросила:
- Прошу вас, пожалуйста, тише! Мой сын только что заснул. Вы ненароком можете его разбудить.
Зида подошла к царице и, не понижая голоса, сказала:
- Твой сын сейчас так далеко, что залп всех ваших дворцовых пушек не сможет его разбудить.
Царица осуждающе посмотрела на нее и недовольно проворчала:
- Тогда почему вы стоите?! Скоро стемнеет. Приведите поскорее Илвана домой! Мой сын еще мал и не должен с прогулки возвращаться домой один. Почему вы оставили его одного? Я велю вас за это наказать.
Царица встала и направилась к висевшему на шелковом шнуре колокольчику. Проходя мимо большого настенного зеркала, она задумчиво посмотрела на свое в нем отражение. Неожиданно царица резко обернулась на Зиду и, наморщив лоб, посмотрела на нее долгим вспоминающим взглядом. Вдруг глаза царицы широко раскрылись, в них мелькнул испуг, и она пронзительно закричала:
- Что вы здесь делаете? Я не знаю вас! Вы пришли украсть моего сына и погубить меня?
Царица бросилась к двери, но вдруг, словно наткнувшись на прозрачную стену, остановилась и, лишившись чувств, упала на пол. Зида засмеялась, задула две свечи, поставила на стол свою дорожную сумку и достала бутылочки с заготовленными дома отварами.
Царица глубоко вздохнула, протяжно застонала и снова затихла.
Зида глянула на лежавшую у дверей без чувств женщину и недобро усмехнулась. Выкинула из стоявшей на подставке небольшой вазы цветы, выплеснула остатки воды на ковер и начала смешивать в вазе отвары, приговаривая при этом:
- За зло, причиненной тобой двум любящим сердцам, ты будешь держать ответ перед своим сыном и перед невинно пострадавшей девушкой. Если они оба простят тебя - ты обретешь себя, если нет - внутренний огонь сожжет тебя, и ты сгоришь, словно свеча.
Зида подошла к царице, взяла у нее из рук гребень и, водя его над пламенем свечи, произнесла тройное заклинание. Затем бросила заговоренный гребень рядом с начавшей приходить в себя женщиной, и неспешно вернулась на прежнее место.
Царица с трудом приподнялась, и тут на глаза ей попался гребень, валявшийся на полу. Она подняла гребень, воткнула его в волосы, медленно встала и пошла к двери. Зида, молча, наблюдала за ней, но больная, похоже, никого и ничего не замечала вокруг. Царица открыла дверь, посмотрела блуждающим взглядом на стоявшего в коридоре супруга, и хотела пройти мимо, но царь осторожно взял ее под локоток и повел назад в комнату к креслу.
- Дорогая! - ласково говорил он ей. - Тебе рано выходить из комнаты! Ты еще не совсем здорова! Я пригласил к тебе самую лучшую знахарку. Она непременно вылечит тебя. Вот посмотри, она уже здесь. Сейчас ты примешь лекарство и быстро поправишься.