Наконец с едой было покончено. Дара вызвалась помыть посуду, а колдунья тем временем сдвинула две лавки вместе, положила на них перинку, подушку и покрывало и скоро девушка спала крепким безмятежным сном.
А что же царевич? А царевич, пока Дара с наставницей собирала на лугах лечебное сырье, скитался по округе в поисках белокурой девушки, встреченной им у озера. Вечер застал его неподалеку от дома, в котором теперь Мирт жил один. Света в окне не было и царевич, утомленный поисками, не отважился постучаться в дом, чтобы узнать - не живет ли здесь та, которую он ищет? Он забрался в стог сена, сметанного на лугу и заснул крепким сном, намереваясь с восходом солнца продолжить поиски.
Близилась полночь.
Зида встала с кровати, подошла к мирно спящей Даре, постояла некоторое время, глядя на ее спокойное во сне лицо, и прошептала:
- Нет, Дара! Я тебя не для того приютила, чтобы так скоро лишиться ученицы в твоем лице. Не бывать этому!
Женщина недобро усмехнулась и вышла во двор. В небе сиял огромный диск луны. Колдунья воздела руки к небу, тихо, протяжно запела и медленно закружилась на месте. По небу поползли темные тучи и скоро они скрыли сверкающую холодным светом луну. Песня Зиды стала громче, кружение стремительнее, и, когда она закружилась с быстротой юлы, разразилась такая жуткая гроза, какой никто еще не видел. Проснувшиеся люди с побелевшими от ужаса лицами взирали, как молнии острыми огненными пиками беспрерывно пронзают небо. В их мимолетном свечении деревья и дома вырисовывались причудливыми силуэтами. Оглушительные раскаты грома раскалывали небосвод. Невесть откуда налетевший смерч подхватил стог сена вместе со спавшим в нем царевичем и потащил в неведомую даль.
Зида дико хохотала и, воздев руки к небу, кружилась в бешеном танце и как только она в изнеможении упала на землю, буря стихла, тучи быстро развеялись, и в небе снова засияли яркие звезды и луна. Утром уже никто из людей не помнил о разыгравшейся ночью стихии, и ничто не напоминало им о ней.
Блеск молний и раскаты грома не разбудили ни Мирта, ни Илвана, ни Дару. Брат и сестра спокойно спали до утра там, где их застала ночь.
Мирт проснулся с восходом солнца, доел остатки сухаря, попил ключевой воды и пошел пасти царских овечек. Колдунья на рассвете разбудила сладко спавшую Дару, напоила ее молоком и увела с собой собирать болотные коренья. И только царевича утро застало далеко от тех мест, где он родился и вырос и где встретил белокурую девушку, которую по зову сердца наперекор родителям решил назвать невестой. Смерч перенес его вместе со стогом на небольшой остров и раскидал сено по побережью.
Шум прибоя разбудил Илвана. Он открыл глаза и в удивлении сел. Юноша помнил, что заснул в стоге сена на лугу неподалеку от дома, стоявшего у леса, а теперь он видел перед собой лишь безбрежную водную гладь. Илван, думая, что он еще спит, ущипнул себя за ухо, но водная гладь не исчезла. Он в панике вскочил на ноги и тревожно огляделся: насколько хватало глаз, были видны лишь невысокие горы, местами густо поросшие колючим кустарником и деревьями, среди которых с пронзительным криком летали разные диковинные птицы.
Вдруг Илвану на глаза попалась скала причудливой формы. Своими очертаниями она напоминала ползущую к воде большую ящерицу со сложенными на спине крыльями. В скале виднелось небольшое отверстие.
Илван не знал, куда он попал и как скоро ему удастся отсюда выбраться и решил начать знакомство с местностью с этой скалы. К его удивлению, путь к скале занял гораздо больше времени, чем он рассчитывал - идти по прибрежному песку было непривычно и трудно.
Солнце поднималось всё выше.
Илвану захотелось пить, и он стал осматривать горы, ища глазами какой-нибудь источник воды. К своей радости он увидел стекавший откуда-то с гор небольшой ручей и начал торопливо взбираться по крутому склону к спасительной воде. Чтобы легче было карабкаться, Илван цеплялся руками за ветки кустарника и, когда тонкие ветки обрывались, он падал на камни, раня о них руки и колени, но не обращал на это внимания. Добравшись до ручья, он упал на колени и начал пригоршнями торопливо пить вкусную прохладную воду. Утолив жажду и умывшись, Илван поднял голову и замер. На камне напротив него сидела глянцево-черная исполинская ящерица с большой круглой головой. Ее голова и короткие, сильные лапы были покрыты оранжево-огненными пятнами, а спину украшали длинные оранжево-огненные полосы. Ящерица глядела на человека крупными выпуклыми черными глазами и поднятый кончик ее длинного круглого хвоста угрожающе шевелился. Илван, как завороженный, смотрел на шевелящийся кончик хвоста, и у него от страха на голове зашевелились волосы.