К личному камердинеру эдр Таллванио попал без особого труда. В особняке его знали — делл Шандарр, видимо, не стал оповещать стражников о своей размолвке с собственным лучшим телохранителем — и все солдаты на постах до третьего этажа лишь дисциплинированно отдавали честь проходящему мимо советнику графа.
* * *
Первый Маршал стоял в начале площади и встречал входящих в ворота легионеров. Считал. Вспоминал. Ему так и не довелось командовать Серебряными Щитами будучи легатом и потому, когда он отдал Первый Легион под начало своему сыну, все солдаты будто стали детьми старого маршала.
Вот идёт чернявый и юркий Игнасио Рунгьера, сорокалетний легионер, дослужившийся до опциона первой центурии. Рука на перевязи, но идёт сам, без помощи. Наверное, он и станет следующим центурионом.
Первый десяток почти не пострадал. Не хватает всего двух человек. Вот что значит первые! Хоть сейчас бери в преторианцев!
А вот третий остался в Эоломинде почти в полном составе… Делл Шандарр натянул поводья, успокаивая заплясавшего жеребца, и принялся вспоминать лица легионеров третьего десятка. Ему казалось это чрезвычайно важным — помнить лица погибших солдат.
Сорок семь! Всего сорок семь! Из полных десяти десятков! Что же их там подстерегло такое, в этих трижды проклятых Эоломиндских лесах?!
* * *
Корвус слушал старого слугу Первого Маршала и его перчатки всё громче и громче скрипели, обтягивая сжимающиеся кулаки. Первая центурия нашлась! И мало того, уже возвращается в город! И как вы думаете, кто принёс сию благую весть? Барон Гаррамп! Сын виконта д’Агостини! Самого “преданного” и “верного” Короне дворянина!
Господин Лаважу прервал свою неторопливую речь и уставился на демона.
— Э-э-э… Ваше ухо, эдр Таллванио… оно, э-э-э… оно только что было остроконечным, как у эльфа?
— Что? — Корвус вынырнул из своих мыслей и воззрился на камердинера. — Вы ошиблись, любезный Огъер. Наверное, так упала тень.
И как всегда невозмутимый эдр подбородком указал в сторону окна.
Надо успокоиться. Если уж старый Огъер заметил мою ярость, то что говорить о стражниках. Хорошо, что комната личного камердинера не то место, где ставят удвоенные посты!
И что мы в итоге имеем? Отправившийся на “учения” делл Шаторо — его завербовала Гетара, завербовали ещё раньше или он тут не причём? — благополучно встречается с остатком центурии. Интересно, а что тогда видел я? Совсем ослеп и пятьдесят тел принял за сотню, или тёмные эльфы совсем обнаглели и призвали пятьдесят теней погибших легионеров?
Значит, говоришь, делл Шаторо собственными глазами видел тяжело раненого Эрика? Этого точно не может быть! Отдельный закрытый фургон, тяжёлая ткань сверху — всё логично. И как, гады, просчитали! Разумеется, Вильгельм полезет в фургон взглянуть на сына. А что его там будет ждать? Хорошо, если только мгновенный укол ментальной магии! А если простой кинжал под рёбра? Обезглавленная армия много не навоюет. А ведь легионы уже выдвигаются! Но если идти не на орков, то на кого можно бросить готовые легионы?
Эдр Таллванио слушал новости последней недели, которую он потратил на выслеживание делл Гортэ и его лицо оставалось каменной маской с островов Ши-Хуараз. Даже руки расслабились и больше не сжимались в кулаки. Левая лишь лежала на кошеле и поглаживала сквозь мягкую замшу фигурку Эрика Шандарра, а правая тихонько покачивала в пальцах кубок с вином.
— Так значит, Вы говорите, что делл Шандарр изволил поехать на Площадь Незабудок встречать центурию своего сына? — Правая рука наконец оставила в покое кубок и спокойно легла на стол. — Он не оставлял мне письменных распоряжений?
— Нет, благородный эдр, мне ничего не поручали передать, — честный Огъер поёрзал на стуле и взглянул в окно. — Но, думаю, что если Вы сейчас зайдёте к казначею его сиятельства за какой-нибудь платой, боюсь, он скажет Вам, что потерял ключи или что-нибудь в этом роде.
— Благодарю, — каменная маска лица дрогнула в улыбке и длань склонил голову. — Пожалуй, я всё-таки встречусь с его сиятельством лично.
Из особняка делл Шандарра Корвус выскочил бегом. Сейчас ему было наплевать на репутацию эдра Таллванио и на то, что коренной эсторец ни по какой причине не может ускорить шаг в обществе. Долг длани превыше маскировки!