Но когда мама, заметив мой взгляд в сторону моего мужа, заподозрила что-то неладное, начала допрос с пристрастием, что-то вроде: «Что случилось? Вы опять поссорились из-за какой-нибудь ерунды? Когда это произошло?». Я почти сразу же пожалела, что взяла её с собой.
— Мам, если я отвечу, ты отстанешь от меня?
Она пожимает плечами и смотрит на меня, улыбаясь. Ненавижу, когда мама проявляет свою настойчивость и упёртость… Она становится совершенно невыносимой.
— Просто мы с Эриком мало общаемся друг с другом. Он пропадает на работе и домой приходит совсем никакой. Я уж не говорю про наши чувства…
Мама смотрит на меня с удивлением и переводит такой же взгляд на Эрика.
— Тебя можно понять, ты растишь дочку, и это весьма непросто, учитывая, как она сейчас себя ведёт, да и до этого было непросто. А он работает, да и ещё с друзьями встречается, а на тебя ноль внимания. — Она отводит взгляд в сторону и тяжело вздыхает. — Как мне это знакомо. Мы с твоим отцом переживали такое уже не раз. Мне кажется, тебе лучше поговорить с ним и спокойно всё решить. А лучше сходить на свидание, у вас же их так давно не было, — даёт совет мама, и мы слышим внезапный крик моего брата и мужа.
До смерти перепугавшись и добежав до них, мы встаём в ступор. Впервые вижу в хранилище покойников огромные металлические топоры, с двух сторон одного ствола есть лезвия, которые качаются в разные стороны, с грохотом прикасаясь к стенам. За ними деревянные брёвна, которые выскакивают как отбойные молотки из одной стены и, не доходя до второй, останавливаются в паре миллиметров. После этого аттракциона на месте застыло несколько тысяч красных лучей. Видимо, это сигнализация… Интересно, почему они всегда красные?.. Неужели нельзя придумать что-то новое? И что самое неприятное: в этом помещении нельзя использовать магию; если тут действительно убежище вампиров-демонов, то они моментально нас почувствуют, как только начнем использовать хоть что-то видимое.
Эрик берёт за руку Сэма и оттаскивает назад. Брат смотрит на него с благодарностью и проводит рукой по шевелюре. В стене, куда, похоже, умудрился угодить мой брат, осталась большая часть его светлых волос.
— Отлично, теперь Линда будет счастлива. Она давно хотела, чтобы я остриг свои длинные волосы. Её мечта всё-таки сбудется... — удручающе говорит парень и смотрит на стену, но металлический топор продолжает движения, а волосы моего брата падают на цементный пол, поднимая многовековую пыль.
— Нам нужно пройти эти препятствия, я предупреждала вас, что нужно быть осторожными. Как будем действовать? — спрашиваю я и смотрю на моих родственников, они оценивают орудия убийства впереди нас. Мама начинает что-то подсчитывать, не отводя глаз от движения лезвий.
— Исходя из того, что я успела посчитать: эти топоры движутся со скоростью две секунды в одну сторону, задержка на стене составляет около половины секунды, в среднем у нас две с половиной секунды на проход в свободной стороне.
Мы смотрим на мою маму впечатлёнными выражениями на лицах, и она улыбается нам.
— Обожаю своё физико-математическое прошлое, — продолжает мама, и Эрик выражает свое потрясение в комплиментах.
— Ну, конечно, маме он делает знаки внимания, а жена, воспитывающая его дочь-манипуляторшу, не нуждается ни в чём.
Закатываю глаза и пускаюсь в счёт секунд, начиная быстрое движение, не замечая потрясенный взгляд мужа. Я успеваю пройти первый топор и замечаю, что второй находится выше первого. С трудом занимая позицию, я проползаю под лезвием этого безжалостного орудия логова вампиров. Интересно, они сами-то пролезали под этим ужасом?
— Фран, аккуратнее! — выкрикивает мама.
Когда я встаю после ужасного подражания Мэри, передо мной мелькает ещё один топор, и я подпрыгиваю на ноги. Как вообще ей может нравиться ползание. Это же ужасно больно и неудобно. Мои колени стёрты до крови… Ужасно нечистоплотно.
Поднявшись на ноги, отряхиваю их и, воротя нос от всего происходящего, замечаю разницу между второй и третьей металлической конструкцией. В последнем варианте есть некоторый разрез в цементе для прохождения лезвия.
— Тебе придется прыгать, — говорит мистер очевидность в бежевом свитере и синих джинсах. Сэм явно готовился к походу.
— Спасибо, мистер всезнайка. Без вас бы я ни в жизни не догадалась! — восклицаю я и снова поворачиваю голову в сторону большого лезвия, которое со звоном режет цементный пол. Меня это только пугает… Ужасный звук… Такое ощущение, как будто маньяк точит ножи, чтобы тебя освежевать.
Рассчитав по времени, с какой скоростью движется ствол топора, я поняла, что мне не удастся перепрыгнуть вовремя. Нужно разбежаться для этого, а места тут колоссально мало. Я решила воспользоваться своей телепортацией. Выбор не особо велик, а так хоть мы быстрее наткнёмся на этих уродов.
— По-другому тут никак, времени меньше, чем на первом лезвии, а бревна двигаются ещё более устрашающе, так что нам проще просто переместиться за красные лучи, — кричу я сквозь этот шум деревяшек и метала. Взмахивая рукой, я перенаправляю её в сторону красных лучей и через несколько секунд оказываюсь рядом со своим мужем.
— Вот дверь, как думаете, она ведёт туда, куда нужно нам? — спрашивает мама, и Сэм решает, раз уж всё равно показали, что мы волшебники, то не помешает воспользоваться и его рентгеновским зрением. Пока брат старался что-то увидеть, мама обеспокоенно посмотрела на меня, а я чисто случайно увидела её страх, который возник у неё за спиной.
Мама боится за меня и Эрика, за то, что Мэри может остаться в неблагополучной семье и расти без отца.
— Мам, всё будет хорошо, мы вернёмся домой и всё обговорим, сейчас нам не до разговоров на эту тему. Всё обстоит слишком серьёзно, раз они поставили защиту от волшебников.
Я отворачиваюсь от женщины и иду к брату с желанием узнать хоть какую-то информацию. Мне не по себе от разговоров на проблемные темы, да ещё и мама страдает от того, что касается только меня и мужа. Не люблю разбираться со своими проблемами с мамой и папой, в детстве это было актуально, а теперь я сама стала мамой, пора быть взрослой и вести себя соответственно.
Тут мой телефон начинает издавать громкие звуки, и я вижу лицо Евы на дисплее. Не дай бог что-то случилось…
— Да, Ева, что-то произошло? — беспокоюсь я и смотрю на лицо Сэма, который уже долгое время смотрит в одну точку.
— Когда вы ушли, всё было нормально: она играла с тройняшками, но потом начала бить их за то, что они заплакали, мы её наказали и отнесли в спальню. Она вроде затихла, потом решили поговорить с ней перед дневным сном. Она выглядела очень умиротворенно, а вечером словно заколдована кем-то: становится такой отстранённой, совершенно другой. Она просто сидит и смотрит в одну сторону. Ещё я заметила, что её глаза начинают отливать красным цветом, когда она играет с этой рыжей куклой, — рассказывает бабушка Мэри, и я меняюсь в выражении лица. Мой испуганный взгляд замечает Эрик и подлетает ко мне будто на скорости света.