Рубик обернулся, раскинув руки:
- Это ли не прекрасно?
- Не разделяю вашего энтузиазма, Гранд Магус, – кисло ответил Эзалор.
Фундаментал поднял худую старческую руку, указывая на сферу:
- С вашего позволения, «наши» несколько… проседают.
- Мы всё равно ничего не можем сделать, кроме как наблюдать… не так ли, Свет?
***
Гондар чувствовал себя не в своей тарелке.
Когда-то жизнь казалась простой. Кот просто убивал: убивал бесшумно и чисто, убивал за деньги. Никаких сомнений, никаких эмоций, никаких чувств – ничего, что могло бы помешать исполнению плана. Стоя на пороге очередного возрождения после очередной глупой смерти, он ощущал себя нашкодившим котенком, которого наставник – земля ему пухом! – оттаскал за ухо. Никаких чувств не должно быть! Вообще! Всё это мешает, сбивает с толку, заставляет пропускать мелочи. Быть хладнокровным – это значит не только не испытывать сочувствия и сострадания к жертвам, спокойно смотря, как только что живое существо превращается в конвульсивно дергающийся труп. Это значит ещё и не испытывать ярости, бешенства, жажды мести. Ничего этого не должно быть на время охоты. Даже удовлетворения от убийства: любую эмоцию надо загнать куда подальше, им можно поддаться потом, когда опасность минует.
Просто быть машиной для идеального убийства.
Как он мог скатиться так глубоко! Он же ведет себя прямо как в первые дни на охоте, допуская те же грубые ошибки и промахи!
Он сидел перед Древом Жизни. Было странное чувство, что Древний смотрит на него незримыми глазами, видя насквозь – и он чувствовал себя ребенком, как маленький котенок, на которого укоризненно смотрит мастер.
«Не позорь его имя».
Гондар закрыл глаза. Надо взять себя в руки. Надо… довести это дело до конца. Не берись за что-то, если не можешь довести дело до конца, верно?
Гондар.
Наемник вздрогнул, резко открывая глаза. Он сидел на траве, весь мокрый – и не помнящий миг перерождения. Ещё не настало утро, ещё была глубокая ночь, и оттого свет, исходящий от Ио, казался невыносимо ярким.
- Да?
Бесполезный светляк… умеет отвечать словами? Неожиданно.
Умею. Неудобно, – похоже, случайные мысли он тоже читает.
- Так чего тебе надо? – Гондар поднялся на ноги, смотря на Фундаментала.
В следующий миг в воздухе протянулась нить, коснувшаяся его грудной клетки. Поняв, что ему что-то хотят сказать, но не примитивными словами, охотник со сдержанным интересом наблюдал за ощущениями.
Которые очень быстро превратились в небольшой ледяной ад.
Закрой глаза. Позволь отсечь все чувства, оставить все ощущения за порогом восприятия. Это не так просто, и в какой-то миг пустота вокруг тебя напугает. Это как отрубить себе руку, не будучи уверенным, что она отрастет вновь. Это как убить себя, зная, что бьешь на поражение наверняка, что уже не восстанешь с Фонтана. Страшно. Ты боишься неизвестности, ты боишься небытия. Темнота – это отсутствие изображения на сетчатке глаза, что-то, лежащее за диапазоном чувств. Тишина, когда барабанные перепонки не колеблются. Онемение, когда все рецепторы отключаются, один за другим стремительно отсекая сначала от внешнего мира, а затем и внутреннего. Не оставляя опоры, не оставляя никаких ориентиров. Это как медленно умирать.
Ты ведь уже забыл, что это такое: бояться смерти?
Такие слабые органы чувств, не способные видеть полную картину мира. Но даже когда тебя отрежут от всех ощущений, останется мозг, пытающийся ещё создать иллюзию ощущений, обманывающий себя, воссоздавая чувства из осколков воспоминаний. Останутся мысли.
Останешься ты.
Когда умрет смертная оболочка, проскользнет и загаснет последняя мысль, не станет и тебя. Тебя уже много раз не становилось, ты даже считать устал. Впрочем, это происходило достаточно быстро. Не оставляя в пустоте наедине со своими мыслями, на самой границе существования. Возрождаясь, ты чувствовал воду Фонтана вокруг, входил в мир, чувствуя, как твое тело собирают заново. Чувствуя хоть что-то.
Словно просыпался после долгого сна.
Когда не останется ничего, и даже собственные мысли растают в пустоте, внезапно мир прояснится. Видеть, слышать, ощущать – нет, все эти слова не передают даже близко иного восприятия. Совершенно чужеродного.