Он почувствовал настрой аудитории, поднял перед собой обе руки и торжественно произнёс:
— Мы живём в цивилизованном обществе, а не в дремучем средневековье. Провалившаяся попытка переворота — не что иное, как дикость и варварство. Я не меньше вас люблю демократию, но с террористами нужно поступать предельно жёстко, чтобы не допустить повторения этой трагедии. Только убитыми мы насчитали более полусотни человек. Я уверен, сегодня справедливость восторжествует благодаря вам, господа!
Затем Палпатин повернулся в сторону выхода и негромко сказал стоявшему там аврору:
— Прошу вас, мистер Робардс, прикажите вашим людям доставить на суд первую группу обвиняемых.
Тот кивнул и, открыв входную дверь, что-то негромко приказал стоявшему там дежурному мракоборцу. Через несколько минут, в течение которых члены Визенгамота обменивались мнениями о предстоящем разбирательстве, ввели первых обвиняемых.
— Уважаемые судьи! — вновь заговорил Палпатин. — Перед вами волшебники, которые входили в так называемый орден «Пожирателей Смерти». Можно сказать, они были элитой организации. В настоящее время все эти люди находятся под воздействием седативных зелий, закованы в антимагические кандалы и готовы услышать ваш справедливый приговор.
Зал с молчаливым вниманием вглядывался в понуро стоявшую группу волшебников. Возле входа в чёрных балахонах парили дементоры. Из толпы террористов выделялись братья Лестрейнджи и Антонин Долохов — главные боевые маги Волдеморта. Немного с краю стояла Долорес Амбридж. Появление последней вызвало у членов Визенгамота удивлённые перешёптывания. Многие судьи тут же затребовали протоколы допросов. По залу начали раздаваться шорох пергаментов и изумлённые возгласы.
Палпатин откинулся на спинку кресла и, прикрыв глаза, погрузился в быструю медитацию, чтобы хоть немного восстановить силы. Он терпеливо ждал, пока судьи ознакомятся со всеми материалами.
Шив не собирался проводить публичные допросы «Пожирателей Смерти». Вина каждого из тех была заранее установлена, и сейчас от Визенгамота требовалось лишь утвердить меру наказания за их преступления.
Для исполнения смертной казни в Министерство магии заранее доставили дементоров. И сейчас пугающие чудовища, вероятно, чувствуя предстоящую жатву, парили над головой Гавейна Робардса пятнами мрака, словно вестники смерти. Однако благодаря защите амулета контроля Робардс явно ощущал себя вполне комфортно рядом с дементорами.
Наконец шуршание и переговоры стихли, и с места поднялся лорд Паркинсон — номинальный глава партии консерваторов. Многие знали, что тот сам был «Пожирателем Смерти», и очень удивлялись, не понимая, как изворотливому аристократу удалось избежать участи своих товарищей.
— Господа! — произнёс меж тем Паркинсон. — Несмотря на совершённые преступления и исчерпывающие доказательства вины, я хочу выступить в качестве защитника. Но не этих конкретных преступников, а в качестве защитника волшебной крови. Да-да, вы не ослышались, господа, — смело продолжил толстяк, оглядываясь по сторонам. — Именно магической крови! Представители древних фамилий, стоящие перед нами, зачастую последние в своих родах. Если мы вновь отправим их в Азкабан, часть магических талантов, скрытых в крови этих волшебников, навсегда исчезнет из нашего мира. Предлагаю отсрочить наказание, пока у каждого рода не отыщется наследник. Древняя кровь слишком ценна, чтобы проливать её понапрасну.
Ложа консерваторов зааплодировала. Однако ни нейтралы, ни магглолюбцы Паркинсона не поддержали. Щадить тех, кто совсем недавно пытался тебя убить, никто из присутствующих не желал.
— А я предлагаю всех этих тёмных ублюдков приговорить к «Поцелую дементора», — поднялся с места Элфиас Дож. Одна рука старого волшебника была скрыта под повязкой, на лице блестели обработанные следы магических ожогов, но голос Дожа звучал твёрдо.
Начали выступать остальные судьи, и, подождав, пока все желающие не выскажутся,
Палпатин негромко подвёл заранее известный итог:
— Старая гвардия Волдеморта приговаривается к высшей мере наказания.
Оба Кэрроу и Роули смотрели на Палпатина умоляюще, но он сделал вид, что тех не знает. Судьба отработанного материала не интересовала бывшего ситха. Точно так же Палпатин в своё время избавился от графа Дуку и не видел в этом ничего плохого.