В таком состоянии Грюм не сумеет включить свой всевидящий глаз и точно ничего не вспомнит. А израненное чувство собственного достоинства не позволит бывшему мракоборцу рассказать Дамблдору, почему он каким-то непостижимым образом очнулся в камышах, весь перепачканный грязью.
Глава 22
Тучи сгущаются
Люциус получил, что хотел. Министерский палач сладострастно провёл пальцем вдоль острейшего лезвия и с хеканьем отрубил голову гиппогрифу. Альбус поморщился, видя неприкрытое торжество на лице Малфоя и нездоровое наслаждение палача. Обезглавленное животное рухнуло, орошая кровью тыквенные посадки, и бессильно заскребло землю когтями. Орлиная голова упала рядом, клюв в последний раз дёрнулся и замер. В стороне, посмотрев в мутнеющие глаза гиппогрифа, безутешно зарыдал Хагрид.
Однако, кроме полувеликана, свершившаяся казнь больше никого не впечатлила. Мало кто расстраивается, когда отрубают голову курице. Фаджу предстояло ещё одно дело, которое все считали намного более важным. Схваченный ранее Блэк был надёжно заперт Снейпом в кабинете Флитвика, и сейчас министр магии Фадж горел желанием взять одного из дементоров, чтобы казнить беглеца.
Люциус Малфой не собирался вставать на защиту кузена жены. Хитрый блондин считал, что после смерти Сириуса всё богатство Блэков достанется Драко, как единственному наследнику тёмной фамилии. У Гарри Поттера тоже были немалые шансы получить свою долю имущества, всё же тот крестник Сириуса и также является носителем нужных генов. Однако кто же допустит сироту к вожделенному пирогу? Уж точно не он, Люциус.
— Поторапливайтесь, мистер Макнейр, — приказал недовольно министр. — Нам надо свершить правосудие не только в этом месте.
Даже без легилименции Дамблдор понимал, что Хагрид собирается напиться, едва они покинут хижину. Он незаметно внушал плачущему леснику, что надо отдать останки зверя паукам и тщательно очистить место казни от крови. Позже директор собирался немного изменить воспоминания полувеликана. Пусть тот считает, что гиппогриф по кличке Клювик сумел сбежать.
— Альбус, верните мне управляющий артефакт, — раздался голос министра. — После того, как дементоры казнят Блэка, их нахождение в школе перестанет быть нужным. Я отправлю тварей обратно в Азкабан. Здесь для них слишком много соблазнов.
— Возьмите, Корнелиус, — Дамблдор вытащил из кармана мантии медальон и вернул министру. — Я, признаться, сла́бо понимал, как им пользоваться. Из-за этого у меня дементоры всё время пытались выйти из подчинения.
— Мне докладывали, — сухо ответил Фадж. — Хотя я не понимаю, почему Великий Светлый волшебник не сумел разобраться с артефактом, который свободно используют простые сотрудники Министерства. Знаете, Альбус, сколько мне пришлось выслушать от разгневанных родителей после того злополучного матча? Вот только не надо мне говорить, — отмахнулся он от возражений директора, — что вы случайно забыли медальон в кабинете. Я же вижу, с головой у вас пока всё в порядке! Я считаю, этим летом следует вынести на обсуждение Визенгамота вашу отставку со всех должностей. Вы потеряли хватку, Альбус, постарели. Если хотите, я найду вам место в Отделе контроля за маггловскими устройствами. Станете с Артуром Уизли вместе ковыряться в утюгах и чайниках.
Вместо ответа, разозлённый Дамблдор ударил магией, и все трое гостей замерли, как соляные столбы.
«Как же часто мою доброту стали воспринимать как слабость, — тихо пробормотал Альбус себе в бороду, глядя на стоящих в прострации волшебников. — Наглые шавки! Вы то и дело пытаетесь меня укусить, хотя порой достаточно мысли, чтобы вас всех уничтожить».
Он повернулся к замершему блондину с тростью и приказал:
— Малфой. Ты забываешь, что сейчас услышал, и трансгрессируешь домой, счастливый и довольный. Твоя месть наконец-то свершилась, — голосом, не терпящим возражений, приказал Дамблдор. — Барьер для тебя я отключил. Пшёл вон, хорёк!
Люциус закивал быстро-быстро, словно механический болванчик, и крутанулся на месте, исчезая в портале.
Дамблдор вырвал из безвольной руки Фаджа артефакт контроля и кинул его палачу: — Ты, Макнейр, слушай мой приказ. Сейчас идёшь собирать всех дементоров, чтобы вернуть их в Азкабан. После этого возьми с собой одно чудовище и жди нас в замке, возле лестниц. Выполняй, бегом!
Палач, словно выйдя из оцепенения, даже не стал вытирать топор, а сразу убрал его в чехол. Затем Макнейр схватил медальон и поспешил к замку, забавно взбрыкивая ногами. Альбус редко кому вкладывал в голову такие жёсткие ментальные установки, но этого неприятного человека он жалеть не стал. Тот был садистом и вызывал у Дамблдора только презрение.
— Теперь вы, наш глубокоуважаемый министр. Сейчас мы с вами вместе вернёмся в замок и посмотрим, как там поживает наш пленник, — насмешливо взглянул Дамблдор в стеклянные глаза Фаджа. — Это вам скоро придётся отвечать перед обществом. Как за побег Блэка, так и за поведение дементоров в Хогвартсе. А сейчас забудьте, что вы собирались всю ответственность переложить на меня. Думаю, вам придётся очень постараться, мой дорогой Корнелиус, чтобы не получить вотум недоверия от Визенгамота. Впрочем, вам можно не волноваться. Вы ведь привыкли всем угождать, не правда ли?
Дамблдор наколдовал патронус, и светящийся петух улетел куда-то в сторону башен. По дороге в замок им встретился Снейп, который просто сгорал от нетерпения и слабо замаскированной радости.
— Вы же пришли казнить Блэка, господин министр? — злорадно оскалился Снейп, сверкая глазами. — Я очень хочу это видеть!
— Да, собираюсь, — важно кивнул Фадж. — Правосудие сегодня восторжествует, а вам, за поимку опасного преступника, мы присвоим орден Мерлина третьей степени, уважаемый профессор Снейп.
Лицо зельевара на миг просветлело, и тот присоединился к процессии. На восьмой этаж Западной башни вся компания поднялась довольно быстро. Вот только в присутствии дементора искренняя радость Снейпа истаяла, как надежда приговорённого к смерти при виде виселицы, и к кабинету Флитвика зельевар подходил просто со злым нетерпением.
Дамблдор внутренне посмеивался, точно зная, что они увидят в кабинете. Ещё когда все были возле хижины лесника, Альбус послал сигнал Грюму, который выпустил пленника и спрятал того в другом месте.
В памяти сбежавшего преступника была обнаружена интересная информация. Самым важным было то, что Блэк разрешил неизвестному рыжеволосому магу, которого Альбус никогда раньше не встречал, пользоваться своим домом. Этот волшебник определённо не учился в Хогвартсе и никогда не посещал Министерство, иначе он или Аластор, несомненно, того запомнили бы.
Было заметно, что память Сириуса чистили, а значит, неизвестный маг хорошо владеет легилименцией. Одно лишь это уже делало рыжего волшебника весьма опасной фигурой. Позже Дамблдор планировал отправить Аластора вместе с Блэком к тому домой, разобраться с неизвестным магом. Вероятно, какой-то иностранец решил поживиться наследием тёмной семейки, а Дамблдор не хотел, чтобы имущество, которое он уже считал своим, досталось неизвестному проходимцу.
— Не-е-ет! — раздался разочарованный вопль Снейпа, когда тот снял с двери множество защитных заклинаний и понял, что в кабинете ничего больше нет, кроме воняющей кучки на столе.
— Ну вот, Блэк опять сбежал, — поморщился Фадж, не собираясь заходить и будто смирившись с очередной неудачей. — Наверное, он трансгрессировал прямо отсюда.
— Ты что, кретин, ничего о школе не помнишь? Из Хогвартса нельзя аппарировать! — вне себя от ярости зашипел на него Снейп.
Фадж не поверил своим ушам. Он негодующе посмотрел на брызгающего слюной зельевара и взревел:
— Вы что несёте! С ума сошли, профессор Снейп? Забыли, с кем разговариваете?
Дамблдор примиряюще положил руку на плечо министра и с усмешкой сказал:
— Простите его, Корнелиус. Северус просто очень расстроился. Ему ведь теперь не достанется обещанный орден Мерлина. Настолько сильно огорчился бедняга, что его, пожалуй, может хватить удар. Не обращайте внимания, министр. Вы же видите, что он сейчас не в себе?