И в центре этого узора он увидел… нет, скорее почувствовал присутствие чего-то бесконечно великого, мудрого, любящего. Присутствие, очень похожее на то, что он ощущал в моменты глубочайшей молитвы.
Когда видение закончилось, и он снова оказался в своей постели, его глаза были полны слёз.
— Это… было прекрасно, — прошептал он. — Но я всё ещё не уверен. Это могло быть просто… иллюзией.
— Конечно, — согласился Малик. — Я и не ожидал, что вы сразу поверите. Ваша осторожность делает вам честь, Святейшество.
Он отступил от кровати, и его крылья словно стали прозрачнее, позволяя видеть сквозь них предметы в комнате.
— Я не прошу немедленного решения, — сказал Малик. — Подумайте. Послушайте своё сердце, свою интуицию. Я вернусь через три дня за вашим ответом.
Он начал таять в воздухе, превращаясь в светящийся туман.
— А пока, в знак моего уважения и добрых намерений, примите небольшой подарок.
С этими словами он полностью исчез, но в воздухе остался витать слабый аромат горных трав и моря. А понтифик с удивлением обнаружил, что боль, мучившая его последние месяцы, исчезла. Дыхание стало легче, а сердце билось ровно и сильно, как много лет назад.
Он осторожно поднялся с постели и подошёл к зеркалу. Из отражения на него смотрел всё тот же пожилой человек, но его глаза сияли новой силой, а на щеках появился здоровый румянец. Это не было полным исцелением или возвращением молодости, но заметное облегчение, обещание большего.
Папа долго стоял у окна, глядя на огни ночного Рима. Город, переживший столько империй, религий, философий, казалось, дремал в своём величественном безразличии к ещё одной странице истории, которая вот-вот должна была перевернуться.
Три дня на размышление. Три дня, чтобы принять решение, которое могло изменить не только его судьбу, но и путь всей Церкви, всего католического мира.
А где-то в глубине Хогвартса Малик, вернувшийся к своему обычному облику молодого директора, улыбался, глядя на карту мира, где появилась новая светящаяся точка — Ватикан, одна из древнейших точек силы на планете, ключевой узел в энергетической сети, которую он методично выстраивал.
Если понтифик примет его предложение, процесс трансформации ускорится многократно. Сочетание магической и духовной энергии создаст мощнейший резонанс, который распространится далеко за пределы Италии или католического мира.
"Семь лет," — вновь подумал Малик, закрывая карту. — "Возможно, даже меньше, если всё пойдёт по плану."
Он повернулся к окну, глядя на звёздное небо над Хогвартсом. Там, в глубине космоса, за пределами человеческого восприятия, мерцали контуры его родного мира — мира, который вскоре должен был слиться с этой реальностью, преображая её, возвышая до нового уровня бытия. Уровня, где магия и вера, наука и чудо, разум и интуиция больше не будут противоречить друг другу, а сольются в гармоничное целое, достойное истинного величия человеческого потенциала.
Великое Преобразование продолжалось.
Прошло три дня после визита Малика. Папа Римский не сомкнул глаз все эти ночи, погрузившись в непрестанную молитву и размышления. Странно, но несмотря на бессонницу, он чувствовал себя бодрее, чем за многие последние месяцы. Частичное исцеление, дарованное Маликом, продолжало действовать — боли отступили, дыхание стало свободнее, мысли яснее.
В полночь третьего дня воздух в личных покоях понтифика снова сгустился, наполнившись тем же неземным ароматом. Окна покрылись морозными узорами, а в центре комнаты начало формироваться знакомое свечение.
Папа сидел в кресле у окна, облачённый в простую белую сутану. Он не выглядел удивлённым или испуганным — скорее, решительным, как человек, прошедший через тяжкие сомнения и наконец обретший ясность.
Малик появился в том же ангельском облике — величественный, с крыльями из света и глазами цвета шартреза. Он слегка поклонился понтифику.
— Святейшество, я вернулся за вашим ответом.
Папа поднялся с кресла и подошёл к Малику, глядя прямо в его неземные глаза.
— Я много молился эти дни, — сказал он. — Искал знаков, просил мудрости и наставления. И знаешь, что самое удивительное? Впервые за долгие годы я почувствовал… ответное присутствие.