Дамблдор атаковал первым — безо всякого предупреждения от его палочки сорвался сгусток яркого света. Сахиби легко отразил его и ответил собственным заклинанием, которое директор блокировал почти небрежным движением.
Несколько минут они обменивались заклинаниями, постепенно увеличивая темп и сложность. Сахиби намеренно держался в обороне, демонстрируя отличное знание защитных чар, но не раскрывая всех своих способностей. Он знал, что это не настоящая дуэль — Дамблдор тоже сдерживался, скорее проверяя технику и реакцию, чем действительно пытаясь победить.
После особенно сложной комбинации заклинаний, которую Сахиби успешно отразил, директор неожиданно сменил тактику и трансфигурировал каменные плиты пола в стаю птиц, которые устремились к противнику со всех сторон.
Сахиби на мгновение замер, а затем сделал сложное движение палочкой. Синее пламя вырвалось из её кончика, формируя вокруг него защитный купол. Птицы, соприкасаясь с пламенем, превращались обратно в камень и падали на пол.
Воспользовавшись секундным замешательством Дамблдора, Сахиби перешел в контратаку. Он направил палочку на директора и создал вокруг него кольцо из того же синего пламени, медленно сжимающееся.
Дамблдор наблюдал за пламенем с явным интересом, а затем взмахнул палочкой, создавая вихрь воды, который должен был погасить огонь. Но синее пламя не реагировало на воду — оно продолжало гореть, медленно приближаясь к волшебнику.
Тогда директор использовал более сложное заклинание, и пламя наконец исчезло. Он посмотрел на Сахиби с новым интересом и слегка кивнул.
— Достаточно, я думаю, — сказал он, опуская палочку. — Впечатляющая демонстрация, мистер Алов. Особенно это синее пламя. Не припомню такого эффекта у обычных заклинаний.
— Модифицированная версия Огненного щита, — объяснил Сахиби, убирая палочку. — Собственная разработка.
— Очень эффективно, — Дамблдор кивнул. — Что ж, полагаю, мы увидели достаточно. Давайте вернемся в мой кабинет для завершения нашей беседы.
Когда они проходили мимо преподавательского стола, Сахиби заметил, что МакГонагалл выглядела впечатленной, а Снейп изучал его с плохо скрываемым подозрением.
Вернувшись в кабинет директора, они снова сели за стол, и Дамблдор молча изучал своего собеседника несколько секунд.
— Вы очень талантливый волшебник, мистер Алов, — наконец сказал он. — И ваши методические разработки весьма основательны. Думаю, вы могли бы стать ценным дополнением к нашему преподавательскому составу.
— Благодарю, профессор, — Сахиби слегка склонил голову.
— Однако, — продолжил Дамблдор, — я должен заметить, что вы… не совсем откровенны со мной.
Сахиби сохранил невозмутимое выражение лица, хотя под очками его глаза на мгновение вспыхнули ярче.
— Не понимаю, о чем вы, профессор.
— Я думаю, вы понимаете, — мягко возразил Дамблдор. — Ваша магия… она отличается от той, с которой я сталкивался раньше. В ней есть что-то… иное.
Наступила пауза, во время которой они изучали друг друга. Наконец, Сахиби решил рискнуть с частичной правдой.
— Вы правы, профессор. Я не был полностью откровенен, — он сделал глубокий вдох. — Дело в том, что моя мать принадлежала к древнему роду джиннов с Ближнего Востока. Их магия несколько отличается от европейской традиции.
Дамблдор поднял брови.
— Джинны? Весьма необычно. Насколько я знаю, они редко контактируют с человеческим обществом.
— Так и есть, — подтвердил Сахиби. — Моя мать была исключением. Она влюбилась в британского волшебника, работавшего в регионе. Я унаследовал некоторые особенности её магии, хотя внешне больше похож на отца.
— А синее пламя в ваших глазах? — спросил Дамблдор прямо. — Я заметил его отблеск, когда вы на мгновение сняли очки во время дуэли.
Сахиби внутренне напрягся, но не показал этого.
— Еще одно наследие матери, — ответил он спокойно. — Обычно я скрываю его, чтобы не привлекать лишнего внимания.
Директор задумчиво кивнул.
— Понимаю ваше желание сохранить эту особенность в тайне. Люди часто боятся того, что отличается от привычного. — Он помолчал. — Но в Хогвартсе мы ценим разнообразие и уникальные таланты. Если вы решите принять мое предложение, никто не будет дискриминировать вас из-за вашего происхождения.