Натаниэль, который до этого молчал, внезапно заговорил, его глубокий голос звучал с новыми, мелодичными обертонами, характерными для Высших Ноктурнов:
— Я слышал легенды о Бессмертных даже в архивах Хогвартса. Они были старыми уже тогда, когда создавались первые магические цивилизации.
Виктор Крид слегка улыбнулся, но его улыбка не достигла глаз.
— Хорошо видеть, что знания о нас не полностью утрачены даже в этом изолированном мире, — сказал он. — Да, я старше, чем вы можете себе представить. Я застал основание и крах Рима, наблюдал рождение и смерть империй, видел, как звёзды меняют свои узоры на небосводе.
Он снова повернулся к Гарри, его взгляд стал острее, пронзительнее.
— Малик обещал мне лучшего ученика, и я пришёл забрать то, что было моим по праву предназначения.
— Забрать меня? — переспросил Гарри, инстинктивно делая шаг назад.
— Не так резко, Виктор, — вмешался Сахиби. — Гарри ещё юн. Он только начинает понимать свою силу.
— Именно поэтому сейчас идеальное время, — возразил Крид. — Пока он ещё гибок, пока его магия формируется. Мы, Бессмертные, раз в тысячелетие выбираем ученика, которому передаём наши знания. Знания, которые не должны быть утрачены.
Он повернулся к Гарри, и в его взгляде мелькнуло что-то похожее на настоящую человеческую эмоцию — возможно, надежду?
— Я могу научить тебя вещам, о которых даже Малик только слышал в легендах, — сказал он мальчику. — Могу показать тебе миры, которые никто в этой реальности никогда не видел. Могу дать тебе силу, способную изменять саму ткань мироздания.
Гарри молчал, ошеломлённый. За последние месяцы его мир перевернулся так много раз, что казалось, ничто уже не может его удивить. И всё же… Бессмертный, пришедший через портал, чтобы сделать его своим учеником?
— А что взамен? — спросил он, вспомнив один из первых уроков Сахиби: всегда выяснять цену магического дара.
Виктор Крид улыбнулся шире, и на этот раз улыбка отразилась в его невероятных глазах.
— Умный мальчик, — одобрительно сказал он. — Ты прав, ничто не даётся просто так. Взамен — твоя преданность. Твоя клятва сохранить знания, которые я передам, и в своё время найти достойного ученика, которому передашь их ты.
Он сделал паузу, его глаза пронзительно смотрели на Гарри.
— И, возможно, твоё общество. Бессмертие — это очень долгий путь, мальчик. И очень одинокий.
Наступила тишина. Гарри переводил взгляд с Сахиби на Беллатрикс, с Натаниэля на Виктора Крида. Лица всех взрослых были серьёзны, словно решалась судьба не одного мальчика, а целых миров.
— Это правда? — наконец спросил Гарри, обращаясь к Сахиби. — Директор Малик действительно… обещал меня этому человеку?
Сахиби медленно кивнул.
— Не совсем так, Гарри. Он указал на тебя как на достойного кандидата. Но выбор всегда остаётся за тобой. Виктор Крид — величайший из Бессмертных, его знания неоценимы. Но цена этих знаний высока.
— Высока, но справедлива, — возразил Крид. — Я не прошу ничего, чего не дал бы взамен. — Он снова повернулся к Гарри. — У твоих ног будет вся мультивселенная, мальчик. Все её тайны, все её сокровища. Ты увидишь рождение звёзд и смерть галактик. Будешь гулять по садам времени и купаться в океанах чистой энергии.
Он протянул руку.
— Идём со мной, Гарри Поттер. Стань моим учеником. Позволь мне показать тебе, что значит быть по-настоящему свободным.
Гарри смотрел на протянутую руку Бессмертного — изящную, с длинными пальцами, на запястье которой мерцали странные символы, похожие на созвездия. Затем перевёл взгляд на Беллатрикс, в чьих глазах читалась тревога и что-то похожее на печаль. На Сахиби, чьё лицо было непроницаемо, но синее пламя глаз горело ярче обычного. На Натаниэля, бывшего профессора Снейпа, чьи крылья слегка подрагивали, выдавая его волнение.
— Все эти люди… существа… стали моей семьёй, — медленно произнёс Гарри. — Первой настоящей семьёй, которую я когда-либо знал. Я должен буду оставить их?
— Не сейчас, — ответил Крид. — Твоё обучение будет долгим. Ты ещё не готов покинуть этот мир полностью. Но придёт день, когда ты должен будешь сделать выбор — оставаться привязанным к одной реальности или стать гражданином всей мультивселенной.
Гарри глубоко вдохнул, чувствуя, как зелёное сияние вокруг его рук пульсирует в такт сердцебиению. Всего несколько месяцев назад он был никем — просто нелюбимым племянником в доме на Тисовой улице. А теперь перед ним открывались двери не просто в волшебный мир, а в бесчисленные миры, в саму ткань мироздания.