Жидкость мгновенно изменила цвет, став переливающейся, словно жидкое серебро с радужными проблесками.
— Благодарю тебя, — прошептал Сахиби, закрывая флакон. — Твой дар не будет использован во зло.
Единорог кивнул, словно понимая его слова, затем развернулся и исчез в лесу так же бесшумно, как и появился.
Сахиби бережно спрятал флакон. Теперь у него было два из трех необходимых компонентов. Оставалось дождаться полнолуния и эквивалента философского камня, который обещал прислать Малик.
Ночь полнолуния выдалась ясной и холодной. Луна висела в небе огромным серебряным диском, заливая Запретный лес призрачным светом. Сахиби тщательно подготовился к ритуалу: в его сумке лежали серебряный порошок для создания алхимического круга, хрустальные флаконы со слезой феникса и кровью единорога, свечи из особого воска и другие необходимые компоненты.
Он выбрал для ритуала ту же поляну у ручья, где они собирали лунноцвет со Снейпом и где он встретил единорога. Символизм места был важен для успеха.
Когда он прибыл на поляну, полная луна уже отражалась в воде ручья, создавая идеальные условия для ритуала. Сахиби методично начал подготовку: очистил круг диаметром в три метра, затем высыпал серебряный порошок, формируя идеальную окружность с алхимическими символами по периметру. Внутри круга он расставил три серебряные чаши в форме треугольника — для трех ключевых компонентов.
Закончив подготовку, Сахиби встал в центр круга и снял очки. Синее пламя из его глазниц осветило поляну призрачным светом. Он поднял руки к лунному небу и начал произносить слова на древнем языке — не арамейском, как предполагал Снейп, а на языке своего родного мира, известном лишь ему и Малику.
Воздух на поляне начал уплотняться, насыщаться магией. Лунный свет, отраженный в ручье, стал ярче, словно концентрировался в одной точке. Сахиби продолжал заклинание, и постепенно в центре ручья начало формироваться светящееся пятно, которое становилось всё более интенсивным.
Внезапно луч лунного света прорезал воздух, соединив отражение в воде с настоящей луной в небе. В этом луче начала формироваться крошечная сияющая точка, которая постепенно опускалась на поверхность ручья.
Когда точка коснулась воды, произошла вспышка — не ослепляющая, но яркая, словно миниатюрная звезда на мгновение родилась и тут же угасла. В месте соприкосновения луча с водой теперь плавал небольшой предмет.
Сахиби осторожно подошел к ручью и извлек его из воды — это был кристалл размером с небольшую сливу, идеально прозрачный, но с пульсирующим синим огнем внутри. Даже не держа его в руках, Сахиби чувствовал мощь, заключенную в этом камне.
"Эквивалент философского камня", — подумал он, возвращаясь в центр круга. — "Малик сдержал своё обещание."
Теперь, когда все три компонента были собраны, можно было приступать к подготовке к основному ритуалу — очищению диадемы Равенкло. Но для этого требовалось ещё кое-что: подходящий сосуд для фрагмента души Волан-де-Морта.
Сахиби тщательно собрал все материалы, убедившись, что не оставил следов ритуала на поляне, и направился обратно к замку. В его разуме формировался план. Теперь, когда у него были все необходимые компоненты, он мог приступить к финальной стадии первого этапа своей миссии.
Через неделю, в самую темную ночь месяца — идеальное время для ритуалов трансформации и разделения — он вернется в Выручай-комнату и освободит диадему Равенкло от темной магии Волан-де-Морта. А затем… первый артефакт основателей будет готов к тому, чтобы занять своё место в грандиозном плане Малика.
Луна светила ему в спину, когда он шел через Запретный лес к замку, и тени впереди него казались длиннее и темнее, чем должны были быть.
Глава 8
В последующие дни Сахиби посвятил все свободное время подготовке к ритуалу. Он преподавал с обычной тщательностью, но его мысли были сосредоточены на предстоящей задаче. Каждый вечер он запирался в своих комнатах, изучая древние тексты по алхимии и ритуальной магии, делая расчеты астрономических соответствий и подготавливая необходимые инструменты.
Ключевой проблемой оставался поиск подходящего сосуда для фрагмента души Волан-де-Морта. Как объяснил Снейп, новое вместилище должно было иметь большее сродство с душой, чем диадема Равенкло. Нужен был предмет, связанный с самим Томом Реддлом, с его личной историей.
"Что-то из его школьных дней," — размышлял Сахиби, просматривая школьные архивы. — "Что-то значимое для него лично."