– Как же оно снимается? – Лорд Пруэтт сел напротив Сириуса.
– Добровольная жертва. Два-три мага говорят о том, что поступок был оправдан и пускают себе кровь. А он потом принимает ванну в их крови и особом зелье.
– Так они уговаривают магию? – не поверил Пруэтт.
– Нет, конечно. Так они ее сковывают. Те ограничения, что есть на предателе крови, будут сняты. Но для всех обрядов он по прежнему будет предателем крови.
– Не думаю, что он будет жениться и проводить семейные ритуалы, – грустно закончил Пруэтт. – Что с мальчиками?
– Думаю, их на воспитание возьмете вы. Клеймо предателей снято пока только с них, к тому же Уизли слишком долго жили вдали от чистокровных аристократов, хотя когда-то ими являлись.
– Фабиан и Марта после свадьбы хотят усыновить их, – Гидеон был особенно грустен.
– Нет, как минимум двое старших должны остаться Уизли. Они смогут возродить род.
– Тогда разделим их, – пожал плечами Лорд Пруэтт, – все равно Фабу и Марте будет сложно сразу с пятерыми. Пусть Лу возьмет старших. Она воспитает прекрасного Лорда Уизли.
Сириус лишь устало кивнул. На какое-то время в комнате вновь повисла тишина. Но Гидеон все же хотел услышать всю правду.
– Что случилось? На самом деле, а не то, что сейчас рассказывает Альфард.
– Почти то же самое. Было пророчество. Судя по всему, полностью ложное, ведь мы даже не смогли его услышать. Волдеморт услышал версию с ребенком, который сможет его убить. Решил, что это Рональд Уизли. Всем остальным о пророчестве говорить не будем. Просто он решил убить семью своих противников. Это никого не удивит. На этом официальная версия заканчивается.
– А на самом деле?
– Фиделиус наложили на дом буквально сразу после рождения мальчика. И Оз решил убить его сразу, хотя должен был выждать год, чтобы избежать клейма предателя. Ведь такие маленькие дети хранятся ею особенно ревностно. И кто-то… скорее всего это Дамблдор, знал, что Оз их найдет, что он придет, что он убьет мальчика… У всего дома защита – одно название. Но одна комната была защищена от души. Заклинание зеркальной защиты…
– Подожди, – нахмурился Джеймс, – это то, что по легенде накладывали на короля в Тронном зале?
– Именно. Оно накладывается на комнату, но привязывается к человеку. Когда он внутри, все заклинания от него отражаются.
– В нападающего? – уточнил Гидеон.
– Нет. Куда угодно. Просто защита короля. Именно поэтому в Тронном зале никого не убивали с помощью магии. Наложить его может только очень сильный маг. И Рональд Уизли должен был выжить… если бы не я.
– Сириус! Ты же не мог знать заранее, –возразил Джим.
– Не переживай, я не собираюсь заниматься самобичеванием. На мальчике было еще несколько заклинаний. Вот только Оз бы выжил. В роли духа. И воскрес бы потом. Потому что он убивал мальчишку Авадой, а она изгоняет душу… искалеченная душа не может уйти прежде, чем ее остальные части будут уничтожены. И знаете… его бы воскресили быстро.
Сириус не сказал этого вслух, но знал точно: воскресили бы быстро. Не только среди противников Оза умирали старики. Эпидемия драконьей оспы, достаточно редкого заболевания, выкашивала мужчин избирательно. К этому времени раньше не было старших Малфоя и Лестрейджей, от оспы скончались старший Гойл, Кэрроу и многие другие. Сириус был уверен, что они бы быстро воскресили своего хозяина. А вот их дети могли об этом и не знать. Так, как было, уже не может быть.
– Тот, кто подставил Молли под удар, должен быть наказан, – уверенно сказал Гидеон.
– Должен, – согласился Сириус, – вот только мы не имеем прямых доказательств того, что это сделал Дамблдор. Точнее – что это он все придумал.
Каково настоящее пророчество? Кто стер память Треллони? Кто нашел и наложил на комнату давно забытое заклинание? Кто был хранителем тайны Уизли? Почему именно они? По какой причине Оз пришел так рано, ведь Сириус был уверен, что минимум до года ребенок в безопасности? Почему Артур не защищался? Да даже Молли была в Хогвартсе хорошей дуэлянткой. Судя по тому, как ее не любит Белла, то она превзошла и ее. Может она и не могла спастись, но растянуть бой было ей по силам. Все эти мысли крутились в голове, не давая покоя.
И они не давали покоя еще очень долго. После смерти Уизли война будто пошла на спад. Люди уже не жили в таком уж страхе. По Косой Аллее снова гуляли мамочки с детьми. В книжном магазине проводили встречи многочисленных клубов. В Хогвартс отправились даже те, кто временно перешел на домашнее обучение. Люди по-прежнему раскупали амулеты, дома защищали все так же хорошо, и как минимум раз в неделю появлялись статьи о нападении на маглов или магов. Но эти случаи больше напоминали разрешение порезвиться для самых молодых и горячих. Война не закончилась. Она стала партизанской.
Родился Гарольд Джеймс Поттер. Шумно справили день рождения Эридана Блэка. И не менее шумно отмечали день рождение его младшего братишки Альтаира. Рег нашел себе невесту, с которой познакомился в Италии. Его двойняшки – Поллукс и Алексия – уже вовсю играли со своими кузенами. Блэк-мэнор становился похож на детский сад, где всегда было шумно и весело. Все было почти идеально. Но вот мужчины знали, что это не так.
В лаборатории Блэков теперь постоянно велись споры, иногда валил дым всех цветов и оттенков, а уж о запахах разговоры и вовсе не велись. Одновременно с этим тренировали молодежь, учили их драться и выживать. В библиотеке становилось людно, в коридорах шумно, посетителей на Северной улице так много, что даже Белле позволили обставить себе там кабинет. Сириус и Джеймс не говорили этого вслух, но их не покидало ощущение, что они ждут взрыва. И что взрыв этот близок.
========== Глава 61. Маглы узнают первыми ==========
За два года относительной тишины Сириус научился расказывать сказки и даже придумывать их на ходу. Виртуозно укачивал сразу двух детей. Прекрасно объяснял маленьким хулиганам степень их неправоты. И еще лучше обучал взрослых хулиганов. Поэтому на первом Дне Рождения Альтаира Сириус внезапно осознал простую истину: ему не просто нравится возиться с детьми и учить их. Он в этом лучше кого бы то ни было. Теперь наравне с пыльными талмудами он читал вполне себе современные книги про то, как дети правильно обучаются, развлекаются и даже лечатся. Вот когда все его дети закончат Хогвартс… то есть очень нескоро… он пойдет работать учителем. Наверное.
Ну, а пока они создавали артефакты. Опытных образца было два. Один должен был уничтожить крестраж без вреда, второй обнаружить дом и взломать его защиту. Да и артефактами это не было. Так как подобного никто не делал, их творения были лишены изящества. То есть представляли из себя и артефакт, и зелья, и пару страниц с заклинаниями. С домами дело продвигалось успешно, а вот убивать крестражи пока не рисковали. Но все же к осени решили проводить первые испытания на дневнике Оза, раз уж наименее ценный из всех сокровищ. Ремус читал заклинание, Сириус готовился уничтожить то, что удастся извлечь. Остальные столпились на расстоянии, наблюдая за процессом. Как часто бывало в последнее время, настроение царило несколько истеричное. Эти годы без крупных проблем, но в постоянном ожидании, сделали магов взвинченными.
Крестраж помещали в центр пентаграммы, Ремус громко и отчетливо читал длинное заклинание, вызывающее сущность из предмета. Когда над дневником появилось дымное облачко и начало обретать очертания человека, Сириус от души приложил его чистой силой. Облачко зашипело, словно на раскаленный металл брызнули водой. Сириус даже запаниковать не успел, как к нему подоспел Джеймс и второй раз, как всегда не сговариваясь, они ударили вместе. Облачко зашипело сильнее и осыпалось пеплом на пентаграмму.
– Все, – хором высказались Джеймс и Сириус.
– Точно все, – повернулся к любопытным Сириус, – у предмета нет ауры, а вот пепел надо бы уничтожить.
– На кладбище закопать, – посоветовал Джеймс, – все же останки.
От предложения уничтожить и остальные крестражи оба отказались. У них едва заметно подрагивали руки, пропустив через себя большой объем силы, они отчаянно нуждались в передышке. И в качестве праздничного ужина отправились в Дом-на-костях. На данный момент самый маленький сорванец находился здесь: второй сын Джеймса и Лили немножко не успел родиться на день рождения старшего брата. В саду уже резвились те, что постарше. Младшие веселились в комнате.