В центре комнаты стоял ритуальный стол, на котором лежал труп человека, одетого в форму СС. Он лежал на спине, а в его оголённую грудь был воткнут ритуальный кинжал. Из-за сильного мороза труп почти не повредился, хотя его лицо обладало, каким-то слишком мёртвым выражением. Хольц замер на месте и не мог оторвать взгляда от тела. За свою жизнь он видел много убитых, но этот заставлял его содрогнуться от ужаса. Хольц не понимал, что происходит, но ему казалось, что кто-то молча смотрел на него, его друзей и доктора Менгеле. Этот кто-то внимательно вглядывался в самих нацистов, пытаясь разглядеть их души. Хольц задрожал, но нашёл в себе силы закрыть глаза. Его толкнул Менгеле. Хольц был красным, с его испуганного лиц капал горячий пот и падал на холодный пол. Он опять закрыл глаза. Менгеле ударил Хольца по щеке и громко крикнул:
-Херр Хольц, с вами всё в порядке?
-Да, херр оберштурмбанфюрер, всё хорошо. Просто голова закружилась, наверное, мало спал.
-Осторожнее. Мы и так потеряли двух человек, если с вами что-то случится, мы не сможем донести вас до города.
-Я всё понимаю.
Хольц перестал смотреть на труп и поднял глаза на стену. На стене было несколько изображений, которые были похожи на наскальные рисунки или описание какого-то мифа. Всего их было 4. На всех из них был изображён некое существо с четырьмя толи руками, толи крыльями. На первой существо сидело внутри чёрного круга и держалось руками за голубой шар. На второй- шар стал красным, а существо уже не держало его в руках. На третьей- было монстр находился в чёрном круге, но ничего не держал и рядом с ним ничего не было, а на четвёртой этот же монстр высунул одну из своих рук-крыльев за предел окружности. Хольц достал фотоаппарат и сфотографировал изображение, а потом труп на ритуальном столе. У него сильно кружилась голова от страха и зловоний, ему казалось, что он знает, что это за существо, но он боялся думать об этом, он хотел, чтобы все мысли об этом исчезли из его головы.
Менгеле тоже обратил внимание на странные рисунки, и, пока Ртайштайн осматривал труп, а Краус стоял с автоматом наготове у двери, внимательно осмотрел каждое из четырёх изображений, после чего обратился к Хольцу, Краусу и Ртайштайну:
-Ну и что вы об этом думаете.
-Я не знаю, херр Менгеле, но мне страшно.
-Хольц, никто не понимает, что тут происходит, но вы же нацист. Вы должны ничего не бояться.
-Я понимаю, но это место. Вы- биолог, объясните, что за существа напали на нас ночью?
-Я сам не знаю, херр Хольц.
-Я тоже, и поэтому мне страшно.
-У нас нет оборудования, нас мало, нет смысла здесь больше задерживаться, надо спускаться с гор. Те люди, которые напали на нас ночью не были похожи на разумных, поэтому вряд ли убили наших офицеров. Сюда надо возвращаться, но людей брать около ста человек, - добавил Ртайштайн.
Менгеле стал ходить из стороны в сторону с мрачным выражением лица, но ему самому хотелось побыстрее уйти из проклятого места как можно скорее, а потому, помолчав ещё пару минут, Менгеле выпрямился и тихо добавил:
-Хорошо. Во дворе храма разобьём лагерь, поедим и будем спускаться.
Затем он вышел из комнаты, офицеры последовали за ним.
После отдыха нацисты собрали свои вещи и собрались уходить из страшного города. Путь в Суэцунь оказался куда легче, чем в мёртвый город, дорога чаще всего шла вниз, «горная болезнь» постепенно отступала, лучше дышалось, и поэтому в день экспедиция проходила в два раза больше, чем в прошлый раз. Даже Ртайштайн собирал в кулак последние силы и не отставал от других. Единственной крупной преградой для команды Менгеле стал обвал, на котором погибли Пёллес и Шуррман, пришлось идти путями, по которым вышел Ртайштайн и добираться до выхода через подземные тоннели, благо подземных толчков больше не было, как и неизвестной слизи, которую видел Ртайштайн. На месте гибели лежали присыпанные снегом трупы Пёллеса и Шуррмана. Все нацисты, увидев своих мёртвых сослуживцев, сняли головные уборы и почли их память, только доктор Менгеле не участвовал в этом обряде, а молча стоял в стороне и глядел на своих подчинённых.
Через 4 дня нацисты были уже в Суэцуне. Поскольку местные жители смотрели на них, как на прокажённых, Менгеле приказал пройти ещё 7 километров и дойти до посёлка Кунггар, из которого Менгеле связался с аэропортом в Лхасе и Берлине, в Берлине ответили, что самолёт прибудет через 21 час, а потому офицеры остались на ночёвку в маленькой гостинице в Кунггаре, позвонив в лхасский аэропорт, и попросив за ними подъехать с утра.