Предыстория.
"Никто не задумывается о роли пешки на шахматной доске,
пока она не убивает короля."
— Элианар Мудрый, 5 год с Эльфийской резни —
Людская деревня на стыке орочьего и эльфийского королевств. Нейтральный клочок земли.
Раннее утро.
Солнце только поднималось над видневшимися вдали деревьями, слегка ослепляя привыкших к полумраку крестьян.
— Еще одна спокойная ночь, - с явно заметным облегчением в голосе произнес кузнец.
Каждое утро он настороженно выходил на улицу, щурясь от солнца и смотря в сторону густого леса. Там, на границе с орочьей территорией, он нередко замечал малочисленные отряды, шагающие параллельно его маленькой деревушки. Вот и сейчас на фоне деревьев можно было различить смазанные фигуры воинов. Доспехи некоторых бликовали от ярких лучей солнца, а у кого-то - начищенные до блеска лезвия копий.
— Как думаешь, - спросила его подошедшая поближе женщина, - куда эти отряды постоянно ходят?
— Там эльфы, - задумчиво ей ответил кузнец.
Ему никогда не приходило в голову подобное, поэтому поначалу он растерялся, не зная, что еще сказать. "Я бы мог сказать про войну, но к чему посылать такие немногочисленные группы? Очевидно же, что..." - он прервал себя, так и не закончив мысль, словно что-то внезапно понял. Взгляд стал более осмысленным, а вот женщина, что стояла рядом, продолжала смотреть в сторону леса. Позади мужчины стояла невысокая кузница, закрывающая обзор, поэтому он спустился по ступенькам деревянного крыльца и чуть обогнул по пыльной дорожке здание.
— Ты куда? - послышался за спиной женский голос.
Но он не ответил. Молча скользнув взглядом вдоль линии горизонта, по траектории, которой ходили эти группы орков, кузнец замер. Он удивленно смотрел на поднимающейся к небу столб дыма в стороне эльфийской столицы. Женщина еще что-то спросила у него, но он словно оглох.
— Это не война, - прошептал он в ужасе.
"И это даже не пожар, - уже мысленно добавил он, - это гребаная жатва!"
— Нет... - в голосе женщины сквозило леденящим ужасом.
Кузнец не заметил, как она подошла.
— Ты все верно поняла, - тихо ответил он ей, не поворачиваясь и продолжая неотрывно смотреть на столб дыма, - Предупреди остальных.
Но женщина побежала прочь, к своему сыну, даже не дослушав его до конца. Паника. Скоро ее липкие щупальца обовьют всю их деревушку. Сердце предательски забилось в груди с такой скоростью, что казалось, словно оно разорвется в ту же секунду от напряжения. Дыхание участилось, адреналин частично затуманил здравые мысли, заставляя конечности слегка трястись. "У нас нет воинов. Никого. А я чертов кузнец!" - поддавались его мысли паническому течению. Кулаки сжались против воли добела. Тем временем дым вдали только разрастался в размерах, становился более насыщенного цвета. За спиной послышались первые крики о жатве, а через мучительно долгие минуты забил звонкий колокол в центре деревни.
— Как же мне вас всех спасти? - стал он размышлять вслух, - Должен быть выход. Должен. Слишком глупо просто бежать, нам не хватит провизии и сил, мы не обучены ни сражению, ни бегству. Только земледелию, крафту. Да черт вас подери, - выругался он, наконец отвернувшись от столба дыма, - и как нам сейчас поможет пшеница, которую мы растим?!
Кулаки сжались только сильнее, послышался еле заметный хруст. Зубы кузнеца скрипели от понимания всей их беспомощности перед армией эльфов и орков.
— Жатва, - процедил сквозь сжатые он зубы, - Убиваете невинных, слабых, да? Чертовы...
Все, что он говорил дальше было для него как в бреду. Паника окончательно взяла над его мыслями и телом верх. Женщина тем временем уже добежала до сына, крича по пути как можно сильнее о надвигающейся смерти.
— Сынок, - первое, что вырвалось у нее, когда она нараспашку открыла дверь своего домика.
Она чуть не столкнулась на пороге с ним и ее мужем, который держал ребенка за руку. Он еще издалека заслышал ее крик, а потом и звон колокола. Именно поэтому сейчас они оба стояли перед ней полностью одетые и снаряженные в путь. Мужчина молча кивнул ей в сторону хлипкой тумбочки, на которой лежали ее вещи. Ничего больше не произнеся, чтобы не тратить время, она быстрым шагом ушла в комнату, чтобы переодеться.
— Папа, ты боишься? - послышался тихий детский голосок.
— Твой папа, - улыбнулся он, опуская к нему взгляд, - ничего не боится, сынок! И ты не должен.
Он отпустил детскую ручку и присел перед ним, кладя на маленькие плечики свои ладони.