— Чертовы эльфы, - процедил сквозь стиснутые зубы Тетшер, выходя из воспоминаний, - чертовы орки! Ненавижу. Я стану сильнее и убью каждого из вас. Будете еще умолять меня пощадить ваши никчемные жизни.
Он ощущал, как в груди начинала вновь разгораться ярость, холодной волной расползающаяся по всему телу мальчика. Но он быстро подавил в себе это. "Нет, - подумал он, - не время". Открыв глаза, присел на сене и посмотрел сквозь мрак узкого помещения в сторону решеток. Он уже две недели пытался сделать что-то с магическими переплетениями. Но у парня не получалось даже понять сути заклинаний, что были на них наложены.
— Хорошо, Тет, - сказал он себе шепотом, - ты обязательно выберешься отсюда. Нужно просто каждый день практиковаться. Прошло всего две недели, - взглянул он назад, за плечо, где на стене были камешком высечены линии, - это слишком мало. В таких тюрьмах, должно быть, держали или до сих пор держат опасных заключеных. Тех, кого эльфы боятся. Или же тех, кто многое знает и многое может рассказать. Так что если уж они не сбежали отсюда, то я тут надолго. Но... - он провел рукой по зарубкам на стене, чувствуя пальцами эти небольшие углубления в камне помещения, - Но...
Где-то в коридоре подземной тюрьмы послышались шорохи и писк крысы. А в углу помещения уже изрядно надоевший мерный звук падающий на пол капель. Они часто отвлекали Тетшера от мыслей. Вот и сейчас. Стоило ему перевести свое внимание на эти звуки, как сбился с мыслей. "Эти капли когда-нибудь сведут меня с ума", - подумал, поднимаясь с импровизированной кровати. Потянувшись, он случайно коснулся вытянутыми вверх руками сырого потолка. "Забыл!" - мысленно он выкрикнул себе же. Парень с омерзением одернул руки от нечто непонятного, что росло на потолке. "На ощупь, как простой мох, но какой-то он слишком уж скользкий". Вытерев то, что осталось на пальцах о рваные штанины, он присел в позе лотоса на холодном полу. Он тоже был сырым, но, по крайней мере, на нем ничего не росло, поэтому мальчик мог спокойно на нем сидеть. Каждый день он медитировал. Тетшер считал, что это поможет развить его магические способности. Но если в самом начале он действительно лишь предполагал это, то уже через неделю заметил разницу. Поэтому иногда он старался медитировать даже по два или три раза в день. Это помогало ему чувствовать себя чуть лучше. Словно он лечил себя изнутри. Голод и чувство слабости слегка притуплялись, голова становилась яснее, мысли уже не так лениво начинали течь.
— Не устал?
Тетшер вздрогнул. Он только-только начинал уходить с головой в медитацию, когда все звуки и ощущения вокруг него отходили на второй план.
— Нет, - невозмутимо, насколько смог, ответил он.
— Не отвлекаю?
В голосе эльфийки так и сквозило улыбкой. "Не вижу, но прекрасно слышу, с какими эмоциями она говорит. Раньше я так не умел", - подметил в мыслях парень. И только сейчас парень заметил, что тусклый лучик света, который всегда был еле заметен в конце коридора, стал чуть ярче прежнего. "Входную дверь сильнее обычного открыли, - пришел он к очевидным выводам, - Легко догадаться, что эльфийка, которая решила со мной заговорить, не заключенная этой тюрьмы... Ну, - тут парень слегка замялся, - мало ли, какие там у этих эльфийских червей порядки". Он уже давно понял, что эти решетки не для остроухих. "Скорее всего, тут именно те, кто представляют какую-либо ценность для этой расы. "Своих" они, уверен, сажают в другое место, не такое загаженое, как это. И более просторное".
— Ты знаешь, с моими ровестниками так скучно, - вновь подала голос эльфийка.
"По голосу ей лет 12, как и мне".
— Ты не против пого...
— Отвали. Я ненавижу всю вашу гнилую расу, - невидящим эльфийки взглядом он уставился перед собой, в темноту за решетками, - поэтому проваливай разговаривать в другое место.
Он вновь ощутил в груди то самое чувство ярости, от которого только недавно избавился. Прикрыв глаза, попытался успокоиться, но на уровне ощущений чувствовал ее взгляд на себе. Это не давало ему расслабиться. Нервировало. Только сильнее подкидывало дров в печку ярости.
— Прости, - вполне искренне произнесла наконец эльфийка и поднялась на ноги.
Она сидела практически впритык к решетке, за которой сидел Тетшер. Но из-за мрака он не мог ее видеть. Лишь слышал, как она медленно встает, шурша одеждой.
— Вот, я знаю, тебя ужасно кормят.
Послышался звук железа. Эльфийка поставила подобие подноса на каменный пол и подвинула вплотную к тюремной решетке. Затем повернулась к двери и послышались ее тихие отдаляющиеся шаги. Повернув в ту сторону голову, Тетшер успел разглядеть ее силуэт - который показался ему чем-то знакомым - в тусклом свете совсем у выхода. Он помнил, что дальше шла плохо освещаемая круговая лестница, выводящая к городскому замку. Именно таким путем его привели сюда. "Только знати позволяют входить в замок", - скользнула быстрая мысль. Вдруг до его носа наконец долетели запахи еды, которую принесла эльфийка. Он посмотрел в сторону, где, по его мнению, должен был стоять поднос и аккуратно протянул к решетке руку. Просунув ладонь наружу, он коснулся пальцами чего-то теплого. Подвинувшись ближе, почувствовал, как громко урчит его живот. "Черт, как же пахнет", - подобные мысли делали его только голоднее. То, что он чувствовал пальцами, было точно не супом. Прислонившись лицом к решетке, он стал жадно есть это. Зачерпывал еду Тетшер пальцами, протягивал это через прутья и клал в рот, быстро начиная жевать. Делал он так, потому что тарелки и сам поднос слишком большие, чтобы затащить их внутрь. Обычно, как приносили еду, открывали ненадолго клетку. Но парень не жаловался. Он вообще ни о чем не думал, продолжая жадно опустошать тарелку с непонятной пищей. Ему было все равно даже если она отравлена. "Умру хоть сытым", - с усмешкой подумал Тетшер, не думая останавливаться. Когда его пальцы конулись пустого дна тарелки, он аккуратно подвигал рукой по подносу в поисках еще чего-то, что могла принести эльфийка. "Хлеб, - узнал он знакомую на ощупь еду, - Черт, какой же он мягкий. Даже в деревне он был не таким и..."