Шаги в коридоре заставляют меня вздрогнуть, я быстро вытираю рукавом платья мокрые щеки и неловко поворачиваюсь спиной к двери. Вовремя, я слышу скрип открывающейся двери и то, как тихо скрипят половицы под ногами сестры.
— Эзра? — Дави мягко тормошит меня за плечо. И мне стыдно, но я продолжаю притворяться спящей.
— И вправду спит, — слышу голос Лисси. Мы с ней не успели сегодня нормально поговорить. То гости, то стол. То наг.
— Фаарат сказал, что она расстроена тем , что нет никаких изменении.
Давина погладила меня по спутанным волосам и тяжко вздохнула .
— Мне кажется мы не правильно поступаем,— фырчит Лисси,—мы кормим её пустыми надеждами, а это ей только вредит. Может пришло время Эзре смериться со своей участью и попробовать жить так.
— Как так?— раздраженно цедит Дави, и я жмурюсь от их шепота.— Калекой?
Эти слова больно ранят моё сердце. Я знаю , что они меня любят. И порвут за меня любого. Но , даже мои сёстры признают, что я калека.
— Не начинай Дави,— я буквально вижу как ведёт плечом старшая их нас,— Её осматривали лучшие целители. Даже личный лекарь семьи моего мужа! Но нет никаких надежд, такова её судьба. И нам это не изменить.
На миг между ними застывает тишина. Она настолько тяготит меня, что я едва сдерживаю слез.
— Она девушка, — тихо шепчет Давина, — рано или поздно она захочет семью. Захочет быть любимой. А в её состоянии мало кто...
— Соберём ей шикарное придание, и найдётся желающее, поверь. Я даже могу спросить Салима, знает ли он кого-то достойного и...
— Ты предлагаешь её продать, — шипит Дави.
— Нет, — вздыхает Алиссия, — я всего лишь хочу, чтобы она тоже ощутила женское счастье. Ещё не ясно, сможет она понести дитя или нет. А не каждый мужчина пойдет на подобное...
Я не знаю, как не разревелась при них. Слёзы душили, я прикусила губу до крови. Только не плачь. Только не плачь.
Это правда. Да, уродливая, как и мои ноги. Да, жестокая... Но это так. И то, что меня выдадут замуж, не должно меня удивить, сколько мне ещё сидеть на шее Садэра и Дави?!
— Ладно, поговорим об этом позже. А то ещё разбудим нашу златовласку.
Сёстры уходят почти бесшумно к своим мужьям и детишкам. А я остаюсь одна. Обнимаю подушку и тихо плачу в неё. Впервые в жизни желаю, чтобы тётя вмешалась и спасла меня. Быть может, моя судьба была умереть ребёнком?
Кто знает...
Вся в слезах, я и засыпаю.
***
Короткий стук в дверь заставляет меня вздрогнуть. Игла идёт мимо белой ткани и больно уколола палец, и я, тихо зашипев, бросаю:
— Да, входите.
На пороге оказывается глава дома. Муж моей средней сестры. Беспощадный шаад, который ничего не знал, кроме войны, до встречи с одной милой ведьмой.
Признаться честно, вначале я боялась его до безумия. И если Нила играла ему на нервах, выводя из себя, проверяя тем самым терпение воина, я же старалась лишний раз в его присутствии не дышать.
Бывший разведчик это заметил и решил исправить ситуацию.
— Добрый вечер, Эзра.
Он проходит в мою комнату, аккуратно прикрыв дверь за собой. Я улыбаюсь ему в ответ.
— Добрый, брат. Как дела на границе?
Он устало проводит ладонью по своим чёрным волосам, быстро осматривает комнату. И наконец-то с тихим вздохом садится в кресло возле окна. Я любила там сидеть в дождливые дни и наблюдать, как капли дождя скользят по стеклу окна.
— Всё спокойно на границе. Не волнуйся, — отвечает он лениво, а потом взглядом цепляется за мои руки.
— Вышиваешь? Что на этот раз?
В его голосе скользит интерес, а не насмешка. А главное, что он относится с уважением к моему труду. Мне этот факт греет душу.
— Новое одеяло для Кьяра, — гордо отвечаю ему, расправив голубую ткань, на которой замер в безумной скачке табун диких лошадей.
Он смотрит внимательно на рисунок, а потом улыбается краем губ и качает головой.
— Девочка-девочка... У него уже столько этих одеял и пелёнок. Что у вас троих нет столько платьев, клянусь.