ЭзраФиалковски.
Я знал одного Эзру, только фамилия у него Ви Зуар. Из рода Золотых. Мой давний знакомый и старший товарищ в университете.
И фамилия Фиалковски знакомая, только что может связать эту светловолосую девочку с потомственными ведьмами Давиной и АлиссиейФиалковски?
Сёстры?
Но они совершенно не похожи.
Тем более, что есть у меня подозрения, что она не такой человек, как хочет казаться.
Возможно, гаргулья на половину или треть, или оборотница. Было в ней что-то, что заставляло почувствовать призрачное ощущение полёта.
Лёгкость. Воздух. И утончённость.
Она интерес. Мой интерес, неизведанная игрушка.
Именно с этими мыслями я шёл через коридор в главный корпус, сжимая в рукахработу девчонки ис довольной ухмылкой на губах. Видимо, Фиалковски не знала, что любой реферат надо защищать перед преподавателем.
Мазнув взглядом по доске объявлений насчёт распорядка лекций у её факультета и курса, я легко преодолел ступеньки, что вели на второй этаж.
Значит, рукоделие. Кабинет 132.
Останавливаюсь у нужной двери, толкаю гладкую поверхность и здороваюсь с профессором Яхтам.
— Добрый день.
— Добрый день, — удивлённо отвечает мне мужичек, пока я взглядом изучаю аудиторию, где ученики разбились на группы и тянут длинные нити, делая что-то на манер сети для рыбалки.
— С чем пожаловали, коллега?
Интересуется старичок, а у меня внезапно кровь застилает взгляд. Дракон, который всегда послушен и покорен, взвивается на дыбы, грозно рыкнув.
Молодой блондин-гаргулья держит Эзру за талию, подняв над собой, пока она тянет пучок нитей вверх, изящно заплетая между своих рук в лучах полуденного солнца.
Золотая девочка.
В чужих руках!
Глава 6 Инстинкты
Инстинкты
— Давай ещё, Эзра! У тебя так красиво получается.
Я смущённо улыбаюсь, глядя на ровные, симметричные узлы из тканей растения в моих руках. Профессор Амаранд объяснил, что после завязывания узлов мы будем их замачивать в специальном растворе из соли и других трав, а потом опять расплетать, так получатся нити для плетения заговоренных браслетов, которые не рвутся и легко принимают в себя магию.
Загвоздка лишь в том, что чем аккуратнее плести узлы, тем легче их будет расплетать потом. Но не все это понимали или не хотели понимать.
У большинства моих одногруппников, в особенности утех самых умных гаргулей, рукоделие выполнено отвратно. Они злились, фыркали, раздували от гнева ноздри. Но горделиво продолжали запутывать нити ещё сильней.
Другое дело Макси и Лотар, торжественно вручив мнеи свои «тканевые фрагменты», ребята собрались вокруг меня и следили, как я заплетала.
При этом постоянно поправляя друг друга и делясь шёпотом едкими фразочками.
— Не могу дальше плести, Макси. И так до пола доходит, а я должна считать узлы, если бы моглана ноги подняться, а так...
Я грустно вздохнула. На что девушка лишь нахмурила тонкие брови и умным взглядом поверх очков стрельнула в Лотара, который что-то щебетал на ушко девушке за соседней партой.
— Эй ты, верзила! Займись делом и будь добр, подними нашу рукодельницу вверх.
— Я тебе что, мул, чтобы поднимать и тащить? — фырчит Лотар сквозь зубы, не отрываясь от красавицы, которая ему что-то щебечет в ответ.
Макси скрещивает руки на груди и щурится.
— Ну что ты, я бы обидела животное, сравнив с тобой. Ты просто наглый болван, который не пойми как попал сюда.
— Девочка с мужским именем, — дразнит её Лотар, поворачиваясь к нам лицом, — ты опять нарываешься на грубость.
Но уловив мой умоляющий взгляд не начинать ссору, сдаваясь вздыхает.
— Ладно, монетка, так и быть, побуду сегодня добрым.
— Что? Я не... Ай, Лотар, что ты делаешь?! Я тяжёлая!
Вскрикиваю я уже в воздухе. Обращая внимание всего класса на нас. Чувствую завистливый взгляд девушек, внимательный парней и краем глаза вижу смешинки в глазах учителя, который заметил нас.
— Адепт Лотар, позвольте спросить, а что вы, собственно говоря, делаете?
В голосе пожилого оборотня нет злости или яда.
— Как что? — натурально удивляется Лотар, пока Макси тянет мне новые нити, — выполняем план, что вы там говорили? Кто сделает десять метров, освобождаю от уроков по рукоделию на ближайшие три недели.
— Так я говорил по десятьметров на каждого ученика. — фырчит профессор, удивляясь наглости Лотара, атот лишь крепче меня придерживает за талию и громко заявляет:
— Ничего не знаю, ничего не слышу. Десять метров так десять метров.
В зале раздаются смешки. От крепких пальцев парня на животе начинает болеть кожа. Но я молчу и продолжаю плести, потому что где-то в уме пересекла давно 150, а это 15 метров.