Тем более, что он, кажется, знаком с этим воякой. Хотя должен быть у змея и свой интерес, раз встрял, не так уж мы и знакомы для подобных «благородств» с его стороны.
— Семейные. — чеканит мужик, и за его спиной умножаются тени солдат. М-да, я слишком многим стою поперек горла, чтобы припомнить все имена своих недругов.
— Господин Ви Туар сейчас крайне «нужен» моему царству.
— Хм, это отказ со мной «переговорить», Ви Туар?
Ломает брови шаад, и мой сарказм прет наружу. Демонстративно жму плечами.
— Увы и ах. Может быть, в другой раз?
У шаада дергается глаз, он медленно хрустит шеей, становясь в нападающую позицию.
— Довольно, Ферит, отойди. Я всего-то «пообщаюсь» с этим ублюдком.
— Всего-то? — змей демонстрирует клыки у моего плеча.
Намечается драка. Самая настоящая дворовая, в которой я не участвовал с незапамятных лет обучения в Академии. Чем не повод сбросить напряжение?
— Ой-ей-ей!
Девичий голос раздается из приоткрытого окна заброшенного корпуса некромантии. Чуть выше над нами. Едва ли я понимаю, что произошло, когда замечаю падающее тело из распахнутого окна. И ловкий хвост одного из бойцов Ферита, что успевает поймать девчонку за полметра до того, как она чутьне шмякнулась на землю.
По огненно-рыжим кудрям и сморщенной мордашке в свете луны узнаю свою адептку. Ту самую подружку Эзры.
— Адептка, что вы тут делаете?!
Перехожу на учительский тон машинально. Но гаргулья, боги, как ее там! Забыл имя, помню, что необычное, как и у моей малышки. В общем, девка морщит нос и, позабыв о том, что ниже талии сжата в кольце хвоста нага, фырчит прямо мне:
— Спасаю Эзру! Вряд ли она переживет, если ее пара и опекун перебьются.
Непонимающе переглядываемся с шаадом. Да ладно, он опекун?! Что за бредни?
Но девчонка, по-прежнему зажатая в тиски нага, поворачивается корпусом к шааду.
— Господин Ориандрэ, это я вам писала письмо. Точнее, не вам, а вашей жене, сестре Эзры.
Он на миг хмурит лоб, рассматривая ее внимательно.
— Ты ее одногруппница? Тяжелае имя...ммм...мужское?
— Да не мужское оно! — обиженно размахивает руками. И меня озаряет.
— АдепткаМаксимиллианна.
Она злобно стреляет во мне глазками.
— Вы?! — тычет в меня осуждающе пальчиком. — То, что Эзра ваша пара, не дает вам право насильно держать ее у себя в пещере! Вы о ней подумали?! Нельзя лишать женщину свободы! Тем более посланную богами.
— Спорный вопрос.
Хмыкает рядом безопасник, с интересом рассматривая девчонку. Та пыжится, фырчит и готова меня испепелить взглядом.
— Он ее пара? — с подозрением и, наверное, не веря еще, тычет острием меча в мою сторону. Кхм...родственник? Как он называется у людей? М-м-м, забыл. Очень жааааааль.
Стоп. Выходит, он муж одной из старших Фиалковских. Муж моей ученицы. Ай-яй-яй! Как нехорошо попытаться набить морду бывшему наставнику жены.
— Да! — фырчит рыжая, извиваясь в кольце хвоста нага, и наконец-то начинает по нему бить ладошками. — Отпустите! Да отпустите же!
— Отпусти ее, Али.
Великодушно бросает красный своему помощнику. И тот очень меееедленно, совсем не спеша, начинает раслаблять кольца собственного хвоста.
— Интересные тут у вас барышни, — задумчиво фырчит наг, потирая подбородок. — Одна заботливо тащит корзину с едой, вторая спасает подругу.
М-да, я не стал разрушать теорию Ферита. Делоявно не в самой академии, и таких, как Мэл или эта рыжеволосая заноза в заднице, было мало.
И все же вернемся к нашей перепалке.
— Итак, шаад, не могли бы вы уточнить, какую из сестер Фиалковски осчастливили замужеством?
— Среднюю.
— Хм, милая Давина. — сразу припоминаю я, как и то, что именно с моей легкой руки она отправилась на практику в Изумрудную Долину, а оттуда вернулась лишь спустя два года, глубоко беременная, замужем, чтобы защитить диплом. Шла молва, чтоеё муж один из бойцовэлитной группы Эктара.
Прищуриваюсь.
— Спецотряд?
Но отвечает мне не шаад, а змей у моего плеча.
— Бывший. Теперь он командующий приграничных войск.
— Довольно. — неожиданно громко требует брюнет и, уперевшись острием меча в каменную брусчатку под ногами, ловит взгляд желтых очей дракона внутри меня. — Где Эзра, ящерица?
— Такое неуважение к бывшему наставнику своей жены. — Цокнул я языком, но встретил его взгляд ровно. Не отступая. — Моя истинная в моем доме. На моей горе.
— По своей ли воле, дракон?
Вопросительно приподнял угольную бровь шаад. Он бил по самому больному, вот с языка и сорвалось.
— Можно подумать, твоя-то тебя сразу приняла по своей воле!
Что-то мелькнуло на его лице. Забытое, больное. Очевидно, попал я в яблочко. Еще и с первого раза.