Ставлю мел на место и стряхиваю белую пыль с рук.
— Чудесно! — Восторженно восклицает магистр Олис. Феолс важно поправляет очки, поджав бледные губы:
— Неплохо, но...
— Коллеги, давайте не будем забывать, что адептка Фиалковски у нас с факультета отнюдь не ядоделия и траволечения, а прикладной артефактории, — вклинивается профессор Келлер, незаметно мне подмигнув. И пока старый ворчун фырчит, тот быстро переходит к следующим ответам. — Лично у меня к адептке вопросов больше нет. По моему предмету я и так вижу, что она справилась на отлично. Что скажете, коллеги?
Осматривает остальных троих преподавателей за столом.
Мой родной декан, магистр Фредерик Олис, тут же ласково и по-доброму мне улыбается.
— Ну какие у меня вопросы к лучшей ученице факультета? Все замечательно.
Профессор Миахи Сальвадора, наша железная леди факультета благородных барышень, медленно кивает. Бесцветно подмечая. Впрочем, с толикой гордости.
— У Фиалковски по моему предмету не отлично, но все же весьма недурно. Не дурно, милочка.
— Да, — жует губу Феолс, как самый дотошный из всей комиссии. — Должен признать, что адептка справилась хорошо. У меня вопросов нет...
— Зато у меня есть. — Строго звучит голос со стороны дверей. И я тут же напрягаюсь, отпустив голову вниз и тихо про себя ругаясь.
Эх, братцы не сдержали своего старшего! А как они мне пели! Что Дин, что Сет! Задержим, так замотаем тренировкой, что он приползет к дому.
И что?
Вон он, четкой походкой проделывает путь до стола. Чисто выбритый, в своей любимой черной рубахе и кожаных штанах. Начищенные сапоги. Кидает черный плащ на спинку стула, сам садится на него. Перебрасывает ногу за ногу, обняв колено ладонями.
— Ну что, Фиалковски? — Хищно рассматривает меня, как глупого мышонка, что надумал обдурить змея. Но я все равно выпрямляюсь, с вызовом приподняв подбородок.
— Слушаю вас, профессор.
— Чудесно, — оскаливается он мне многообещающе... Ага, приключения на мою задницу. — Начертите мне на доске формулу заменителя яда белладонны. И не забудьте уточнить все пропорции.
Решительно подхожу к доске и делаю все в точности, как учил он сам. Но дажене успеваю поставить точкув конце.
Как свет его, Дан Ви Туар, уже диктует мне новое задание.
Потом второе, третье.
Я беру еще мел, и еще. От злости краснею, ноздри гневно раздуваются. Комиссия преподавателей сидит молчком и лишь переводит взгляд с меня на профессора. Даже скептичная леди Миахи недовольно покусывает коралловые губы, но не лезет.
Остальные адепты в аудитории, что готовились к ответу, давно позабыли о своих билетах. Увлеченно наблюдая бесплатное представление.
У меня вскипает кровь в жилах, на запястьях проступает золотая чешуя. Это отрезвляет, тут же велю себе успокоиться. И взять себя в руки.
Мне волноваться совсем нельзя.
Поэтому зависаю на половине написанной алхимической реакции и решительно разворачиваюсь на каблуках обратно к профессорскому столу.
— Вы не дописали.
Скучающе подмечает это бесстыжее драконище. Ух! Как дала бы ему сейчас в морду эту бессовестную!
— Не знаю дальше. — нагло вру.
— Если не знаете, — выпрямляется он, постукивая пальцами по стулу, — то идите и учитесь дальше. Встретимся на зимней пересдаче. Пригласите следующего адепта к ответу.
Как ни в чем не бывало требует он у секретаря, что руководит списками. Под изумленный взгляд комиссии я цежу сквозь зубы.
— До свидания!
— До свидания, адептка. — спокойно роняет Ви Туар, мазнув по мне взглядом. От обиды и злости на него распирает.
Спешно покидаю аудиторию, готовая все разгромить на своем пути!
Адепты, ожидающие в коридоре, сами отходят в стороны, пропуская меня. Уж не знаю, с чего? Наверное, от моего кровожадного выражения лица.
— Ну что там?
— Как, внучка?
Дедушка Черный и дедушка Золотой дружно слезают с подоконника, и тут же кидаются ко мне. Они наверно дожидались окончания экзаменов. И теперь тревожно осматривали меня.
— Он опять меня завалил! — жалуюсь им от злости, притопнув ногой, и тут же на глазах выступают слезы, смотрю на них жалостно.
— Ну как так, а? — хныкаю. — Я же готовилась...ааа!
Дедушка Ури тут же обнимает меня, и я утыкаюсь носом в его дорогой вышитый кафтан. Меня ободряюще гладят по спине, попутно фыркнув осуждающе на черного дракона.
— Это твой внук! — ядовито замечает. — Такого принципиального оболтуса воспитал!