— Это к тебе, а я пойду спать, — она лучезарно улыбнулась.
Сразу за ней вошёл Бронкс, одетый в джинсы, футболку, свою обычную безрукавку с патчами и ботинки.
— Не ожидала тебя здесь увидеть, — я встала и дочиста облизала ложку. — Ты на дежурстве?
— Что-то вроде того, — он ухмыльнулся. — Пришёл убедиться, что у моей леди всё в порядке, и посмотреть, что мне нужно сделать, чтобы у неё снова не болело.
Я расхохоталась, почувствовав покалывание в нижней части тела. Этот мужчина, несомненно, знал, как разжечь чертов костер.
Я погрузила ложку в почти пустой контейнер и вытащила последний кусочек мороженого. Затем я медленно облизала ложку дочиста, оставив язык на серебряной посуде.
— Хм, — простонала я, развернулась, схватила взбитые сливки и направилась в свою комнату.
Бронкс следовал за мной, и как только мы переступили порог моей спальни, он обнял меня за талию и притянул к себе.
— Скучал по тебе, котёнок, — прошептал он мне на ухо, прежде чем укусить шею.
— Я тоже по тебе скучала, — я прижалась к нему, затем повернулась, чтобы поцеловать его.
Долго, жестко и глубоко, потому что была всего лишь среда. Конечно, я старалась быть чем-то занятой, чтобы не думать о нём. Это не принесло особого результата, но его язык у меня во рту избавил от всего этого.
Бронкс приподнял меня и сказал:
— Я пришёл, чтобы подоткнуть тебе одеяло на ночь.
— О, так это теперь так называется? — пошутила я.
— Нет, трахать тебя, пока ты спишь, и укладывать тебя спать – две разные вещи, — он положил меня на кровать, снял ботинки и бросил жилет. — Укладывайся.
Когда я это сделала, он накрыл нас обоих одеялом и прижал к своему твёрдому телу. Моя голова лежала у него на груди, а его рука на моём бедре. Как будто мы были у него дома.
— Мне нравится у тебя дома, — Бронкс нарушил молчание. — Место тебе подходит.
— Да, мне твой тоже нравится. Кто бы мог подумать, что ты такой современный? — рассмеялась я.
— Что ты пытаешься сказать? — он сжал меня.
— Ты выглядишь так, будто у тебя старомодная печь, тебе приходится колоть дрова, чтобы обогревать помещение, и какая-то ненужная мебель. Всё это, конечно, основано на твоём грёбанном грузовике.
— У тебя есть фильтр? — Бронкс рассмеялся.
— Сколько себя помню, ни разу, — я присоединилась к нему.
— Ну, у меня и раньше было всё это, но около года назад я всё обновил.
— Кроме грузовика? — прокомментировала я.
Он снова рассмеялся.
— Да, сегодня и его обновили.
— Что? — воскликнула я. — У тебя новый грузовик? Почему? — я отстранилась от Бронкса, чтобы увидеть его лицо.
— Куда ты собралась? — он попытался оттащить меня назад.
— Что? — повторила я.
— В этом нет ничего такого, — Бронкс попытался притянуть меня ближе.
— Бронкс, — предупредила я, всё ещё держа его на расстоянии вытянутыми руками. — Скажи мне. Это потому, что я всегда дразню тебя? Не слушай меня. Я просто несу всякую чушь. Ты видел мою машину? Она старая. Блядь.
— Прекрати, — Бронкс прервал меня. — Это было не из-за этого. Я знаю тебя, Шэрон Рассел. Эти слова я имел удовольствие слышать почти десять лет и более внимательно – последние пять или около того. Я купил новую машину, потому что хотел, чтобы ты ездила в чем-то более приятном. Я уже говорил тебе, что для меня всё изменилось, а это значит, что и для нас тоже.
Охренеть.
На это больше нечего было сказать, поэтому я снова обняла его, позволила ему подоткнуть мне одеяло и заснула, успокоенная ритмом его сердцебиения.
Когда я проснулась на следующее утро, Бронкса рядом не было. Должно быть, он ушёл очень рано, потому что было шесть тридцать утра. Там была записка, написанная мелким курсивом, которая гласила:
Ты храпишь. :-)
О, мой Бог.
Я схватила свой телефон, чтобы скинуть ему смс, и написала:
Шэй: Ты ушёл от меня, потому что я храплю? *Сердитое лицо
Бронкс: Переверни записку.
Ох.
На ней было написано:
«Ты выглядишь как ангел, несмотря на свой храп. Не хотел тебя будить.
Пришлось уйти пораньше, но увидимся позже. У нас всё хорошо? – Б».
О-о-о.
Шэй: *Сердечко – у нас всё хорошо.
Бронкс: Моё сердце.
Откуда, чёрт возьми, взялся этот Бронкс?
***
— Девочка, я не могу принять этого нового Бронкса. Клянусь, этот мужчина совсем не такой, каким я себе представляла. Не пойми меня неправильно, он мой идеал мужчины, но какого чёрта, Кайли. Этот отстой происходит наяву? У меня галлюцинации, да? — я намотала телефонный шнур на палец.
Кайли рассмеялась и сказала:
— Да, это происходит, и да, он один и тот же. Если бы я рассказала тебе о той херне, которую Рейзер сделал для меня, ты бы не поверила. Помнишь, я всё ещё выздоравливала. Он покрасил мне ногти на ногах. Они были в ужасном состоянии, но он справился. По крайней мере, раз в неделю мне подают завтрак в постель. Ты уже знаешь, что он оборудует студию рядом с домом, чтобы я могла продолжать петь. Когда мужчина влюблён, он вытворяет такие выкрутасы.
— Влюблён? Нет, просто для нас это в новинку. Мы все такие милые и обалденные, пока мне не приходится надирать ему задницу, — засмеялась я.
— Ты такая смешная. Как ты можешь не садиться на механического быка, а ударять Бронкса, который сложен практически как настоящий бык? — Кайли снова рассмеялась. — И нет, дорогая. Покупка машины для нас – это не то, что «мы новенькие». Это уже что-то значит, и мы собираемся предпринять несколько важных шагов.
Что?
Как бы мне ни хотелось использовать перерывы, Бронкс был прав. Мы находились в состоянии застоя почти четыре года, и не было необходимости замедляться, когда мы наверстывали упущенное.
— Полагаю, что так. Главное не сглазить.
Мне стало грустно.
— Не нужно сглазить. Давай просто переживём это.
— Хорошо, милая, — Кайли уловила моё настроение. — Давай переживём.
***
Кайли нужно было организовать мероприятие для другой группы, которая собиралась выступить в «Пепперс», поэтому ей нужна была поддержка. Мы с Десси решили помочь, и оказалось, что это действительно хорошая группа. Кайли сказала, что она гастролировала с ними раньше, так что они были в городе и сказали, что заедут к нам. Я пила уже третью порцию, а Десси – четвертую, потому что к ней постоянно подходили «поклонники мужского пола», чтобы угостить. Она флиртовала и делала то, что обещала. Я была рада за неё. Я всё ещё не могла поверить, что она думает о Медведе. Он был крутым и симпатичным в стиле «грубиян, я байкер, я разобью тебе морду». Бронкс тоже был таким, но он был более доступным. Медведь был не из тех, к кому хочется подходить, потому что он определённо дал бы вам знать, куда идти.
У Рейзера были с ним некоторые разногласия, но он был верен. Просто Медведь был не из тех парней, которыми можно руководить. Его нужно уважать, и, думаю, Рейзер уважал. Несколько девушек говорили мне, что он великолепен в постели. Ну, это слово было потрясающим и значимым. Тем не менее, у него была изюминка, включавшая в себя слова «папочка», «связывание верёвкой» и прочую хрень, которая заставила меня задуматься.