Это был не вопрос, а скорее требование. Сначала я не ответила, но потом он произнес:
— С тобой мне спится лучше.
— Я храплю, не забывай, — пошутила я.
— Да, но это успокаивающий храп.
Бронкс начал поглаживать мой живот, посылая по моему телу волну эндорфинов.
— Готова? — он спросил.
— Ладно, сегодня вполне.
— Не только сегодня, — заявил Бронкс. — Каждую ночь.
Его пальцы, продолжая поглаживать мой живот, растопырились.
— Что ты делаешь? — я указала на его руку. — Тебе обязательно указывать на недостатки моего живота?
Мне нужно было уменьшить потребление пива. За последний год мой живот немного выпятился. Кайли подумала, будто я спятила, но я заметила.
— Что? — спросил Бронкс. — Там ничего нет? Я хочу, чтобы там что-то было?
— Что? — я запрокинула голову, чтобы посмотреть на него.
— Котёнок, ты меня слышала, — он поднял голову, и его глаза, казалось, говорили то же самое.
Да, я слышала его.
Я кивнула и притянула его лицо к своему. Мои губы коснулись его губ, когда я сказала:
— Хорошо, мистер Уилсон. Вы были бы отличным отцом. Поэтому ты не используешь защиту?
— Блядь, да, — ответил Бронкс.
— Итак, что случилось с нашим планом? — спросила я.
— План тот же, — его руки прошлись по моей спине к затылку. — Мы можем пожениться сегодня.
— Что? — я отстранилась, чтобы видеть его лицо.
— Котёнок, — пробормотал он. — Ты думаешь, я шучу.
Одна бровь на его красивом, гладком лице приподнялась.
— Мы ещё даже словом на букву «Л» не обменялись, — прошептала я ему в ухо.
Всем в «Пепперс» не обязательно было знать о наших делах. Несмотря на то, что мы жили в своё собственном маленьком мире, где были только я и он, я хотела, чтобы наши личные моменты остались между нами.
Тыльной стороной ладони он погладил меня по щеке, убирая волосы с моих глаз.
— Ты не представляешь, — Бронкс целомудренно поцеловал меня в губы. — Я уже давно влюблён в тебя.
— Бронкс, — выдохнула я.
Его рука надавила мне на затылок, притягивая моё лицо к себе, чтобы он мог зацеловать меня до потери сознания. Парни продолжали насмехаться над нами, женщины завывали, играла музыка, но мы не останавливались. Я начала извиваться у него на коленях, но Бронкс удержал мои бёдра на месте и прервал поцелуй.
— Котёнок, пойдём домой.
Он не сказал этого, но я знала, что он имел в виду свой дом. Я знала, что где-то есть это место, где должен быть мой дом.
Наш дом, и очень скоро.
***
Бронкс сделал в точности, как сказал – пошёл домой и лёг спать. Он крепко прижимал меня к себе всю ночь, а когда я проснулась, он перебирал мои волосы. Должно быть, ночью с меня слетела повязка, но с Бронксом было трудно не снимать её.
Это было совсем не мило, но на следующий день мои волосы превратились бы в улей, если бы я что-нибудь не предприняла.
— Доброе утро, — он выдохнул мне в волосы.
— Доброе утро, — моя голова упала на его твёрдую грудь, так как я не хотела вставать. — Я устала.
— Знаю, но твоя практика начинается сегодня, — Бронкс напомнил мне.
— Боже мой! — воскликнула я. — Да! Мне нужно собираться.
В попытке уйти, я уже почти встала с кровати, когда меня внезапно уложили обратно.
— Бронкс, мне нужно идти, — проговорила я.
— Хорошо, но сначала выслушай меня, — сказал он. — Принеси что-нибудь из одежды, чтобы у нас больше не было такого дерьма. Я хочу проводить время вот так, в постели, с тобой. Трахаться, обниматься, разговаривать и всё такое. Прошлой ночью у меня не было возможности, и теперь я жажду тебя. Итак, сегодня вечером захвати одежду. Много одежды.
Подождите.
Подождите, одну минутку.
— Бронкс? — я приподняла бровь.
— Я уже говорил тебе, — он отпустил меня и скатился с кровати. — Пойдём. Я отвезу тебя домой и на работу.
Мы торопились, так что я пришла на работу пораньше и как раз успела встретиться с разъездным медиком, оказавшийся парнем, за которым следила.
Его первым вопросом ко мне было:
— Почему ты хочешь стать медсестрой?
Что ж, слишком много для того, чтобы вникать в суть в первый день.
— Я думала об этом время от времени в течение последних нескольких лет. Я занималась канцелярской работой, но так много всего происходит с того момента, как медсестра входит в палату пациента, и до того, как этот человек попадает ко мне. Одно дело видеть диагноз на бумаге, но совсем другое – иметь возможность помочь кому-то с его диагнозом.
Я не знала, правильно ли говорю. В заключение я сказала:
— Я хочу изменить ситуацию на передовой, а не тогда, когда всё уже сказано и сделано.
Он был латиноамериканцем среднего роста, и, судя по камню на его левой руке, женат. Судя по седой пряди в его каштановой гриве, у него, вероятно, были дети.
— Хорошо, Шэнон, — он улыбнулся. — Мне нравится узнавать, где находится моя тень в отношении их намерений, поскольку это помогает мне адаптировать свою практику. Ты будешь следовать за мной в течение следующих двух дней, поэтому я буду следить за тобой и делать заметки.
— Да, я могу это сделать, — улыбнулась я.
— Хорошо. Тогда мы прекрасно поладим, — он улыбнулся и сказал: — Меня зовут медбрат Эрнандес.
В тот вечер я снова была у Бронкса с кучей своей одежды. Он сделал заказ, и мы поговорили о моём опыте, когда я заметила, что он улыбается от уха до уха.
— Что? — спросила я, прежде чем положить в рот лапшу «Удон».
— Ты в восторге от этого. Думаю, у нас есть победитель.
Я громко рассмеялась.
— Наверное, ты прав, — я ещё подумала об этом. — Чёрт, да!
Бронкс улыбнулся и сделал глоток пива.
— Тебе стоит пройти обучение ради этого? Чтобы это было законно.
— Хм, не знаю. Это может занять некоторое время, но я займусь этим.
— В чём задержка? — спросил Бронкс, не сводя с меня глаз.
— У меня сейчас много дел. Десси недавно в городе, так что она только начинает осваиваться, а мне придётся увеличить свои сбережения, что я смогу сделать позже, когда она встанет на ноги и...
Я не успела закончить эту мысль, потому что Бронкс поднял руку, призывая меня к молчанию.
— Ты думаешь, я не помогу тебе с этим бременем? — спросил он.
— Ну, нет, — честно призналась я. — Я бы тебе не позволила.
— Котёнок, я позволяю тебе делать всё, что ты хочешь, потому что по уши влюблён в тебя. Всё, что ты захочешь, – твоё. Но знай это. Когда я говорю, что ты моя. Я имею в виду это во всех смыслах. То есть, — Бронкс указал на меня, — я оплачиваю всё, что ты делаешь. Тебе не нужно работать, но я знаю, что ты этого хочешь. Тебе не нужен дом, у меня он есть. Тебе не нужна машина, у меня их две. Я куплю тебе одну. Тебе не нужно беспокоиться об оплате за обучение, я с тобой. Ты со мной. Просто нужно оформить это законно на бумаге, потому что это законно везде.
Что ж, чертовски жарко.
— Бронкс, я не собираюсь лгать. Я в восторге от этого. Это то, о чём я когда-то мечтала. Ты, я, ужин, разговоры, секс, — я хихикнула. — В какой-то момент я убила эту мечту, а потом ты воскресил её. До такой степени, что даже мне приходится уступать. Это непривычно и странно, но я сделаю это, потому что доверяю тебе. Уважаю тебя. Однако я нервничаю. Я обеспокоена. Мне страшно, Бронкс. Не знаю, закончится ли когда-нибудь этот сон, и я останавливаю себя на каждом шагу, чтобы не сорвать его. Раскидываю повсюду свои открытки с надписями «женщина, услышь мой рёв» или «я могу носить оружие, если захочу». Я испытываю искушение. Но, что более важно, я хочу, чтобы это сработало. Так что нам не нужно спешить. Я больше не убегу. Я останусь, пока ты не скажешь мне уйти, или пока я не буду вынуждена убить тебя. Однако мне нужно, чтобы ты знал, к чему я клоню.