И почему мне казалось, что он тоже не привык делить свое личное пространство.
Случайно взглядом скользнув по телевизору, я увидела, что участники развлекательного шоу, как раз проходили полосу с препятствиями.
— А почему твой отец вообще решил отдать тебя? — спросила, решив не уточнять, что Гаспар, судя по всему, вообще желал избавиться от своего старшего сына. У меня до сих пор это в голове не укладывалось. Как в прочем и все, что касалось мафиозных кланов. Но почему-то мне казалось, что причина чего-то такого должна быть понятна и обычным людям. То есть, иметь в себе что-то человеческое.
— Помолчи.
— Да ладно тебе, — развернувшись к Матео, я на четвереньках подползла к нему ближе. — Расскажи. Тебе в душу лезть не собираюсь, но, думаю, я имею право знать. Клянусь, что больше никому это не расскажу.
Лонго собирался что-то перелистнуть на планшете, но, когда его ладонь коснулась экрана, он поднял на меня тот взгляд, от которого сердце панически сжалось.
— Я же сказал тебе замолчать.
— Только вчера приходили верзилы, которые угрожали мне и я хочу знать, почему, — я села в позу лотоса, ладонями опершись о колени.
— Почему ты без штанов? — Матео посмотрел на мои ноги.
— Я в шортах, — я подняла свитер показывая шорты и низ живота. Очередное доказательство, что я для него, как пустое место. Я уже почти час с ним в одной комнате в таком виде, а Лонго только сейчас заметил, что я не в штанах. — Так, что? Расскажешь? Если хочешь, можем устроить вечер откровений. Ты у меня что-то спрашиваешь и я отвечаю, потом я тебе задаю вопросы. Все, что мы друг от друга услышим, за пределы этой комнаты не выносим.
Лонго все еще смотрел на мои ноги и я, почему-то занервничав, тоже опустила взгляд. Подумала, что запачкалась. Или, может, что у меня шорты порвались. Но, нет, все нормально. Ноги, как ноги. И шорты целые. Я в них по дому летом ходила, когда тут была невыносимая жара.
Сводя брови на переносице, Лонго поднял взгляд и посмотрел мне в глаза. Почему-то этот зрительный контакт, раскаленными иглами прошел по телу.
— Почему ты живешь вот так? — спросил он. — Твой отец при жизни являлся одним из самых влиятельных людей Флоренции. Ты же была его сокровищем. Я в жизни не поверю, что он заранее не предпринял ничего, что в любом случае дало бы тебе самую лучшую жизнь.
Предлагая игру на откровение, я отчетливо понимала, что мне нечего скрывать, но все же Матео удалось затронуть ту самую тему, которую мне никогда и ни за что не хотелось открывать. Я даже сжала губы в одну тонкую линию и на мгновение задумалась о том, чтобы отказаться отвечать, но желание узнать, что происходило в семье Матео пересилило.
— Навряд ли я смогу нормально ответить на этот вопрос. Когда все посыпалось, я еще являлась ребенком, — произнесла, переводя взгляд на телевизор. — Но, когда-то я и правда жила, как принцесса. Если честно, иногда вспоминаю ту жизнь и она кажется мне какой-то нереальной. Сказочной.
Я прикусила нижнюю губу. С опозданием поняла, что выхожу за пределы сухого, короткого ответа. Но я и правда не знала, как толком объяснить весь тот ад.
— Я знаю, что когда-то папе принадлежало три завода. Еще автомойки, два отеля. Да вообще много всего. И я была записана, как наследница всего этого, но… — я подняла ладонь и пальцем почесала кончик носа. — Когда папы не стало, появилось очень много людей, которые все это растащили. А я даже и не знала.
Наверное, как раз это и являлось тем самым сухим ответом, ведь на самом деле все было куда хуже. Глобальнее. Первые годы я не могла прийти в себя. Не понимала, как это так, что папы больше нет. Что он больше не будет меня обнимать. Не будет наших совместных завтраков и ужинов. Его теплых взглядов, которые касались меня несмотря на весь его суровый, жестокий вид.
Естественно, в таком состоянии я многое не замечала, а ведь жизнь уже тогда начала меняться.
— У меня был опекун. Моя мачеха, но, думаю, она поспособствовала тому, чтобы все растащили, — я шумно выдохнула. — Чтобы иметь возможность самой урвать какой-нибудь кусок. Так, чтобы по документам все принадлежало ей, а не мне. Я это проверяла. Ходила к адвокатам.
Естественно, я о финансах мачехи мало, что знала, но я помнила, что, когда она и мои сестры появились в нашей жизни, денег у них никаких не было. Кажется, мачеха работала продавцом в магазине одежды и жили они на съемной квартире. Теперь же у нее было множество собственных бутиков и еще несколько ресторанов. Но, естественно, дела вела не она. Нанимала специальных людей.