Если честно, то я задумалась стоит ли говорить вообще, так как та девушка сказала, что меня здесь пристроил Сотников для порочных плотских связей. Пришлось махнуть головой, чтобы снова не взбеситься.
- Она распускала слух о том, что я типа к тебе прицепилась ради должности, - невозмутимо ответила я.
Да, я решила всё-таки сказать правду, ибо если бы соврала, то это значило бы, что у меня к этому шпиону что-то да есть, когда это ни фига не так.
Но вот Лекс либо не допёр, либо сделал вид, что не понял.
- В смысле "прицепилась"? - вздёрнул вопросительно он светлую бровь, глядя на то, как я переставляю папки по алфавитному порядку.
- Ты же отлично понял, Лекс, - раздражённо фыркнула я. - Мол, я тут выполняю позорную роль твоей резиновой куклы для секс-утех. Хотя, видела бы она твоих настоящих игрушек, то поняла, что ты любишь пользоваться не французскими духами, а вонючим одеколоном.
Да, у меня достаточно высокая самооценка, так что я могу себя так сравнить. И вам советую, ибо комплексы - это и опасно, и очень вредно. Тем более, комплексовать - я не имею право, так как это всё же оскорбление для моих родителей, а мама у меня лучший в мире человек и настоящая красотка.
Вот и мужчина удивился моей самооценке. А что он хотел? Что я буду смущаться и застенчиво строить глазки?
- Уйдём от этой темы, ибо не хочу влезать в спор, где мне придётся тебе уступить, так как я умнее всё же, - саркастично произнёс Лекс.
- Уверяй себя в этом и дальше. Может, когда-нибудь и поверишь, - пропела я, всем видом стараясь изобразить занятость. Я даже папку ближе к лицу подняла, чтобы показать, что разговор закончен.
Прошло несколько минут, пока я не услышала совсем рядом вкрадчивое:
- Ты вчера трогала мой телефон?
Что-то в груди противно съежилось, но настоящий лжец всегда должен держать марку, так что ни один мускул не дрогнул на моём лице. Готова поспорить, что даже выражение глаз не поменялось.
Я спокойно закрыла папку и вздёрнула вверх глаза, так как я была даже на каблуках ему всего лишь до груди. Обычно я свою разницу в росте не чувствую, ибо, как говорится, беру наглостью, но здесь почувствовала себя совсем крохой. Хотя, эта морда ко мне никогда так близко и не подбиралась!
- А что? Неужели там есть какая-нибудь секретная ретро-порно-коллекция, а? Или же открытая вкладка взлома на сайт "Пентагона"? - съехидничала я. - Если да, то стоило бы глянуть. Может, хоть это бы сделало твою личность интереснее в моих глазах?
Дымчатые голубые глаза прищурились, вглядываясь с подозрением в мое незадачливо-заинтересованное личико. Ой, но я была так зла со вчерашнего дня, что могла бы только за эту сцену получить "Оскар".
- То есть, хочешь сказать, что не трогала?
- Господи, да зачем мне вообще сдался твой телефон? - возвела глаза к потолку я. - Хотя, можешь посмотреть мой, если считаешь, что я залезла в твой телефон. - Так, а теперь аккуратно подведем его к мысли, что телефон у него с паролем, а знать я его ну никак не могу. - Правда, он у меня запаролен, так что единственное, что ты можешь увидеть, так это заставку с котиком за рулём в грузовике.
По взгляду поняла, что у него возникли сомнения. Нутро чувствовало подвох, но железная логика Сотникова всё же победила. Во-первых - он меня считает истеричной стервой, которая сразу же учинила тако-о-ой скандал, если бы узнала, что он дружит с её отцом против неё, то бишь меня. Во-вторых - я же не могу знать его пароль. И в-третьих - я просто первоклассная актриса.
- Извини, Тина. Значит, показалось, - осторожно произнёс Лекс, не спуская с моего лица цепкого взгляда.
- А что? Там что-то есть интересное для меня? - вырвалось у меня.
Профессор с некоторым удивлением посмотрел на меня. Я вскинула гордо подбородок, продолжая испытывающим взглядом на него смотреть. Мне хотелось всё-таки знать, насколько он мог бы зайти далеко с этим заданием отца.
Вообще, да. Это был прямой вопрос и где-то в глубине души я надеялась, что эта блондинистая каланча всё же признается в своих подлых целях. Ведь, хоть это и тайна, но Лекс мне очень понравился тогда, когда я его увидела впервые в больнице, но стоило ему раскрыть рот и заподозрить меня в сговоре с предателем, то всё очарование прошло.
Тяжелый взгляд опустился ниже на мои губы, затем обратно уткнулся в мои глаза. Челюсти мужчины напряглись, а было поднявшаяся рука, резко опустилась вниз и сжалась в кулак. Бровь сама изогнулась вопросительно, но в горле отчего-то пересохло.