И как вишенка на торте – три десятка полноприводных автомобилей ГАЗ-64 с брезентовым верхом.
Зачем я их хотел вручить своим соотечественникам… да, если честно, то сам толком не могу точно сказать, просто захотелось и всё тут. Больше пользы принесли бы танки. Вот только автомобили хранились в деревянной таре прямо на палубах, лишь накрытые брезентом от брызг солёной воды. К слову, немалая часть не самого тяжёлого и малогабаритного груза так же находилась на палубах. Вес и размеры машин вполне позволяли это делать. А вот танки так уже особо не расположишь. Тридцать бронированных машин, даже «тридцатьчевёрок», а не КВ-1, в сумме дадут порядка тысячи тонн груза. Это очень немало для корабля, который и так нагружен сверх меры. Тем более, эта тысяча тонн находилась бы на палубе.
Наконец, последний ящик и мешок покинул трюм и оказался на причале.
- Всё, Аркадий Кузьмич, оставляю я вас. Дальше мой путь лежит с эскадрой, - попрощался я с генерал-майором. – Удачи вам и товарищу Апанасенко.
Когда я ознакомился с биографией генерала армии, командующего Дальневосточным фронтом, то сильно того зауважал. Для начала он сделал дорогу в дикой местности, среди болот и камней, которая дублировала направление железнодорожного полотна. И сделал это силами инженерных подразделений. Кстати, в моём мире эта была та самая дорога, которая вечная головная боль чинуш, которые не знают, как своровать из казны побольше, да при этом ещё, чтобы дорожный ремонт обошёлся в копейки. Тема муссируется в сети и местных СМИ годами, даже я, житель совсем другого региона и то несколько раз слышал о данной проблеме. Здесь же дорогу сделали буквально при помощи лопат, ломов и кирок. Дорожной техники в сравнении с двадцать первым веком, считай, что и не использовалось.
Но это только один из подвигов командующего фронтом.
В сорок первом, когда после моего похищения и отказа боевых амулетов, страна вновь оказалась на грани, Апанасенко выделил значительные силы с Дальнего востока, чтобы остановить немецкие дивизии, успевшие оклематься после сокрушительных летних контрударов Красной Армии. Практически он отдал все боеспособные части. И тут же начал комплектовать дивизии с нуля под теми же номерами! Мобилизовал даже тех, кому исполнилось пятьдесят лет. Те, что покрепче шли в боевые части, похлипче и болезненнее оказывались во вспомогательных. Мало того, пользуясь тем, что вокруг полно исправительных лагерей, он вытаскивал из них опытных командиров, которые три-четыре года назад попали под каток госмашины. Ох, и досталось же генералу от недоброжелателей, чего те только не писали в кляузах и доносах, которые сотнями полетели в Москву! И тем удивительнее, что Сталин не принял никаких мер в его адрес, словно его всё устраивало.
К тому моменту, когда был открыт Второй фронт, Дальневосточные дивизии были почти полностью укомплектованы личным составом, прошедшим обучение, экипированным и вооружённым. Благодаря этому японцы и американцы с трудом захватили те территории, на которых сидят до сих пор. И те, и другие выделили около семисот тысяч военнослужащих с каждой стороны. У Апанасенко же находилось в строю чуть более шестиста тысяч бойцов, треть которых имели немалый возраст. И при таком раскладе враги залили своей кровью каждый метр захваченной земли.
Генералу бы сил побольше, снаряжения и тогда он сбросит оккупантов в холодные прибрежные воды.
«Ничего, чуть-чуть осталось подождать», - подумал я.
Заксенхаузен. Июнь 1943 года
Я со своей женской командой и двумя отрядами сопровождения находился на территории Германии совсем недалеко от Берлина. Ещё точнее – на территории концлагеря Заксенхаузен. На куске земли в виде равностороннего треугольника, обнесённого стеной и колючей проволокой с подведённым к ней электротоком, расположились несколько десятков зданий различного назначения, не считая сторожевых вышек. Большая часть была бараками для заключённых, в которых жили - а некоторые доживали свои последние дни - люди из многих стран. Норвежцы, евреи, голландцы, немцы, венгры, итальянцы, были даже несколько американцев и англичан, советские граждане и многие другие. Прочие были хозяйственными и медицинскими постройками. В любом другом месте они звучали бы нейтрально, но только не в «лагере смерти». На территорию лагеря вели железные ворота с циничной надписью ««Arbeit macht frei» что в переводе значило: труд освобождает. То ли нацисты так тонко издевались, то ли первоначально вводили в заблуждение заключённых, которые сюда попадали после открытия лагеря. К слову, в июле будет ровно семь лет, как заработал Заксенхаузен. А создан он был под другим названием – одноимённый городу, рядом с которым находится - на три года раньше, то есть в 1933 году. До войны в него отправляли политических заключённых, преступников по таким статьям, как педофилия и гомосексуализм.
Зачем я здесь? Ради Якова Джугашвили, старшего лейтенанта артиллерии, попавшего в немецкий плен летом сорок первого. Первого сына Сталина. В истории моего мира можно найти такую информацию, что генсек не любил первенца. Третировал его семью, не интересовался его судьбой после мальчишеской выходки с попыткой самострела, когда в восемнадцать он ему запретил жениться на шестнадцатилетней девушке. Но если судить по этому миру, где всё было то же самое, то нелюбви не было. Сталин любил своего первенца больше кого бы то ни было. И с болью в сердце смотрел на его поступки и судьбу. Он для него был последней частичкой любимой первой жены Екатерины (Като) Сванидзе, умершей от тяжёлой болезни много лет назад. Именно тогда Сталин, ещё не взявший себе партийную «стальную» кличку, ставшую его именем в веках, дал себе слово держать все эмоции в себе. Когда он получил весть о том, что сын пропал без вести, он сильно сдал, что заметили все близкие люди. Только спустя неделю стало известно, что Яков попал в плен. На переговоры с немцами Сталин не пошёл. Он был главой страны и политическим деятелем и его просто не понял бы никто, если бы он решил пойти на какие-либо уступки или соглашения с врагом.
Только в сорок первом им было сделано несколько попыток освободить сына, не теряя авторитета правителя страны, подвергшейся агрессии. В сорок втором году предпринимались ещё. Высаживались десанты из небольших групп, состоящих из лучших бойцов разведки и ОСНАЗа. Были договорённости с антифашистским подпольем в Германии, которое выделило нескольких своих агентов на спасение Якова. Увы, ни одна из не принесла удачи. Мало того, немецкие коммунисты из подполья, отправившиеся на операцию, были схвачены и расстреляны.
Да, стоит добавить, что знаменитые слова «я солдат на генералов не меняю» и в этом мире прозвучали. Только случилось это много раньше. И фигурировал там не целый фельдмаршал, а «простые» генералы, которых захватили в конце лета 1941 года, когда благодаря моим амулетам Красная Армия нанесла несколько сокрушительных ударов по немецким дивизиям.