На этих словах меня разобрал смех.
— У тебя истерика? — деловито уточнил Марк.
— Нет. У меня ирония. Что же касается языка Локуса-2… Считай, что это такой жуткий компьютерный вирус, от которого нет спасения и который уничтожит всю информацию. Или не уничтожит, а изменит ее так, что… Я даже не знаю, как. Не знаю, что может произойти. Честно. Например, все, что есть в интернете, вдруг перестанет быть виртуальным. Как тебе такой вариант?
Марк озадаченно молчал.
Я открыл ноутбук и вбил пароль. Почти вбил — в последний момент остановился. Нет, хватит. Они и так уже слишком много про меня знают.
Я что есть силы швырнул ноут @ASUS в стенку и услышал громкий треск. Давно хотел это сделать. А теперь — все можно.
— Марк, — сказал я. — Пожалуйста, верни мне мои вещи.
— Какие вещи?
— Давай не будем ломать комедию. Я знаю, где я нахожусь. И когда я очнусь, я хочу обнаружить свои вещи и ноутбук. Ведь все, что я сейчас вижу, это иллюзия, так? Глубокий гипноз. Или наведенная галлюцинация? Контролируемое вами сновидение?
— Как ты догадался? — хмыкнул он.
— Я вспомнил, что выпил ОБЕ таблетки. Сначала одну, затем вторую.
— Скажи спасибо, что тебя вообще откачали. Ты ведь не думаешь, что я врал про яд?
— Нет, не думаю. И я знаю, что сейчас не у себя, а где-то у вас. В одном из бункеров или в капсуле. Либо на кушетке. Облепленный датчиками, микрофонами, под прицелом десятков видеокамер. Окруженный пентаграммами и всякой другой хренью. Вы же боитесь.
— Слишком много чести, — пробурчал Марк. — Ну ладно, допустим, я верну твои вещи и отпущу тебя. А что ты предложишь взамен?
— Я расскажу, что случилось. Отчего все это. Почему. Я и так рассказал уже почти все. И тебе нечего опасаться: «демон» ушел. Его нет во мне.
— Его нет нигде, — хрипло сказал Марк. — В том-то и дело, понимаешь? Не должно быть. Алексей Крымов скончался. Неделю назад. Сначала он вышел из комы. Его допросили. Запись ты слышал. А потом…
Я упрямо мотнул головой:
— Это не имеет никакого значения. Ты отпустишь меня, а я расскажу тебе то, что вы еще не успели выудить из моей головы.
— Допустим. Но я пока что я не вижу никакой выгоды. Как ты верно заметил, ты и сам все расскажешь. Рано или поздно.
— Выгода будет в том, что — рано. Намного раньше. В том, что ты наконец-то поймешь, что произошло неделю назад. Что именно сделал Крымов с моей помощью.
Марк вдруг озадаченно прислушался к чему-то. Что-то определенно изменилось. Его лицо на мгновение подернулось рябью, поплыло. Затем все снова стало обычным.
— Хорошо. Рассказывай.
И я рассказал. Все равно это уже не имело никакого значения.
@Knyaz_E Сумеет ли Господь создать такой камень, который сам не сможет поднять? Уже сумел. А теперь думает, в чей огород его закинуть и каким образом
Один и тот же звук не дает мне покоя.
Иногда кажется, что стоит мне закрыть глаза, как я его снова услышу.
Все просто: сначала раздается шуршание магнитной пленки. Затем звучит голос. Кто-то усталым и надменным тоном повторяет слова, отвечая на вопросы.
«— Воин?
— Mаsat.
— Телевизор?
— Вы издеваетесь?
— Не отвлекайтесь. Телевизор?
— Телевизор. Нет такого понятия.
— Так и запишем. Змея?
— Mush.
— Птица?
— Musheng. Surdu. Issuru. Nao. Уточните, что за птица — хищная, маленькая, домашняя, мифическая?
— Мифическая? О чем вы?
— Нао — волшебная птица в верованиях аборигенов Локуса-2. Ее антипод — великий змей Шэн. Однажды они начнут последнюю битву, и тогда настанет конец всему.
— Ясно. Не отвлекайтесь. Колдун?
— Surru.
Пленка продолжает крутиться, а я повторяю, как завороженный: мушен, сурду, иссуру, нао. Нет, не так. Вот: Mush Sheng surdu ki surru Nao ni. Я знаю, как правильно, словно кто-то нашептывает мне эти звуки снова и снова.
«— Бог?
— Dingir. Abu. Belаgi. Какой именно бог вас интересует?
— Не отвлекайтесь. Слово?
— Inim.
— Начало?
— Panu…»
Эти звуки взрываются во мне новой фразой. И я шепчу: Panu ki inim, Abu-ba inim, inim ki Abu.
Будто бы и не я вовсе.
Теперь я знаю этот язык, потому что его знает Крымов. На нем говорили тогда, когда еще не было ни пирамид, ни зиккурата Этеменанки, ни величественных ступеней Чичен-Ицы.
Медленно открываю крышку @ASUS, запускаю @Firefox, выхожу в @LiveJournal. И набираю будто бы чужими, непослушными пальцами — будто бы вовсе и не я — набираю:
Panu ki inim, Abu-ba inim, inim ki Abu.
И еще я набираю:
Mush Sheng surdu ki surru Nao ni.
Начало и конец.
Я пишу это в @LiveJournal. Я пишу это в твиттер. Я пишу это в #fb.
Я вбиваю эти слова в окна поисковиков.
Их обязательно увидят.
И тогда случится то, что я не берусь предсказать.
Я и вы — одно и то же. Все мы.
Дальше — провал. Крымов заставит меня забыть про это озарение, и это будет мучить меня некоторое время.
…А спустя полтора месяца ко мне подойдет мой шеф и тронет за плечо. Я извлеку затычки @FischerAudio. Шаман положит передо мной флешку.
— Это первым делом, — хмуро скажет он. — Все остальное потом. Не копировать, слушать с носителя.
— Что здесь?
— Самоубийца. Девушка. 24 года. Последнее сообщение на автоответчике мобильника.
@Knyaz_E В начале было не Слово, а сплошные междометия
Когда очнулся в комнате с бежевыми стенами, мои вещи лежали рядом с кушеткой. Сумка с ноутбуком. Мобильный телефон. Ремень. Кроссовки @Puma, со шнурками. И даже микро-кассета @OlympusAudio. Та самая, из-за которой все началось.
Я обулся и включил мобильный. Подошел к двери. Она была незаперта.
Вышел в длинный коридор. Ни души.
Чертыхаясь, побрел по коридору. Поднялся на приветливо звякнувшем лифте. Нашел выход на улицу.
Ни одного охранника. Никого вообще.
Все вокруг обезлюдело.
И тут зазвонил мобильный.
Следующая станция — Кассату.
Глава 21
Марк
Так и не смог выяснить, по каким критериям отбирали людей для прохождения через портал древние египтяне, жители Междуречья, индейцы и прочие древние товарищи. Чем ближе подступал час икс, тем было яснее, что если какие-то принципы отбора и были, то сейчас они не имеют значения. Мир изменился. Согласно математической модели, части которой обсчитывали три института, собирали в четвертом, а интерпретировали уже наши люди, получалось, что имеющийся в нашем распоряжении портал способен пропустить через себя ровно пять человек. Не потому, что пять — это какая-то магическая универсальная цифра, не потому даже, что в нумерологии за пятеркой закреплено значение перемен и хаоса, а потому, что таковы законы физики, большинство из которых толком не изучены. Порталы Лондона, Парижа или Нью-Йорка, соответственно, давали другие значения. Но они были дробными. «Полтора землекопа», короче говоря.
Буквально за три месяца до рассчитанного/предсказанного/предназначенного срока стало очевидно, что моя задача не «правильно подобрать четверых людей, кроме самого себя, для перехода», а «попасть в число этих пятерых».
Есть задача — есть решение. Я устроен просто. Мне неинтересны розочки на торте, завитушки и красивости. Мне интересна суть, «мясо», основа. Суть всегда груба. В основе самой изощренной игры всегда лежит всегда что-то простое и чаще всего страх. Иногда — любопытство. Совсем редко — страсть.
Так что задачу стать одним из пяти я решил. Как — это детали, не имеющие большого значения. Возможно, побочный эффект оказался грязноват. Погибли люди. При нелепых и абсурдных обстоятельствах. Но у всего есть своя цена.