Человек издал короткий, сухой смешок.
- Что? - спросил Адам.
- Все потому что ты жратву оставил, - сказал человек и снова рассмеялся.
- Что?
- А то, что ты вроде как дразнил меня. Поддразнивал, мол, представляешь, сколько у меня всего в фургоне.
Он помолчал. Потом:
- Если бы ты не оставил в углу жратву, у меня бы и мысли не возникло. Не полезло бы ничего в башку.
Колеса теперь вертелись ровнее. За скрипом осей и кожи слева донеслось приглушенное журчание воды.
Неожиданно лошади протиснулись сквозь заросли на небольшую открытую площадку. Здесь, залитая звездным светом, бежала река. Человек бросил поводья и поглядел вверх, на звезды.
- Переходим, - сказал он.
- Который час?
- За полночь, - сказал человек.
- Давайте перейдем, - сказал Адам.
Человек посмотрел на реку. На том берегу чернота кустов сливалась с чернотой воды. На середине река лоснилась, лениво скользя, звезды сверкали на черной глянцевой поверхности воды.
На другой стороне перекликались квакши.
- Что-то я не вижу брода, - сказал Адам.
- Он дальше, - сказал человек. - Зато его слышно.
Адам посмотрел вниз по течению. Там в сорока ярдах или около того, начинались пороги. Было слышно, как вода прыгает по камням. Это и был источник звука, который они слышали, спускаясь по тропе, пока не проехали мимо, к западу от брода. Теперь им придется немного вернуться.
- Вон он, брод, - сказал человек. - Не ахти какой, конечно. Похуже, чем другие, ниже по течению. Или в Германне. Этот почти затоплен. Но, добавил он, - зато тебя тут, скорей всего, не подстрелят. Южане не очень к нему приглядываются. Этой дорогой не ездят уже много лет.
Адам всматривался в темнеющие на далеком берегу заросли. Сплошная чернота.
- Пора, - сказал он. - Давайте переходить.
Человек подобрал поводья. Фургон вкатился в звездный свет, возвращаясь к броду по заброшенной тропе, ведущей с запада. Колеса захрустели по гальке. Лошади вошли в воду. Сразу стало глубоко.
- Я же говорил, - сказал человек. - Почти затоплен.
Кони барахтались в воде, почти плыли.
- По мне, так лучше пуля, чем утопнуть, - сказал человек. - Если уж выбирать. Мне всегда так казалось.
Течение боком сносило фургон.
- А ты бы что предпочел? - спросил человек.
Адам упирал пистолет в бок Монморенси и вглядывался в темный берег.
Человек засмеялся резким, кашляющим смехом.
- Не ответишь, а? - сказал он.
- Не отвечу, - сказал Адам. - Я об этом не думал.
Человек помолчал минутку.
- Может, ты и прав. Может, умирать - все равно что драться, неважно, с кем ты схватился, - он помолчал, потом кашлянул, вернее, засмеялся. - С пулей, или с рекой... кто из них тебя победит - какая, к дьяволу, разница.
Лошади почуяли твердую опору. Фургон дернулся вперед.
- Черт, - сказал человек. - Если время подошло, так все едино.
Они въехали на берег, в сплошную черноту деревьев. Фургон стал. Во тьме раздавалось тяжелое дыхание животных. Когда этот звук стих, Адам спросил:
- Вам знакомы эти места?
- Да, - сказал человек.
- Что там, в той стороне? - спросил Адам, указывая на восток.
- Сельская местность, - сказал человек. - Ничего особенного.
- А дальше?
- Травленые Поля, - сказал человек.
- Что?
- Что слышал. Так их называют.
- Отравленные Поля? - спросил Адам.
- Ну да. Я и говорю. Никудышная земля. Хуже некуда. Лавр. Шиповник. Колючий кустарник. Убитая земля. А дальше эти леса.
- Дебри? - спросил Адам. - То, что называют Дебрями?
- Ну да, - сказал человек. - И это не пустые слова. Так и есть. Там заблудиться - нечего делать, так и пропадешь с концами.
- Хорошо, - сказал Адам. - Поехали.
- Там есть дорога, - человек кивнул на юг. - Старый тракт. Но поедешь по нему - застукают южане. И перережут тебе горло.
- Вам тоже, - сказал Адам. - Если укажете неверный путь, - ему вдруг стало весело.
- Когда ты меня отпустишь? - спросил человек.
- Перед рассветом, - сказал Адам, ощущая себя сильным и мудрым. Никогда в жизни он не чувствовал себя таким сильным.
Перед рассветом он отпустил Монморенси.
Когда они стояли около фургона, спрятанного в стороне от дороги в густых зарослях, Адам протянул Монморенси Пью зеленую пятидолларовую бумажку.
- Я обещал, что заплачу, - сказал он.
Человек держал купюру в руке и ждал.
- Не знаю, как поступить с вашим оружием, - наконец сказал Адам.
- Это, между прочим, карабин Спенсера, последней модели, - сказал человек. - Многозарядный.
- Я мог бы заплатить за него, - сказал Адам. - Хотя он мне и не нужен.
- Боишься меня, а? Боишься мне в руки винтовочку-то дать?
- Сколько вы за него заплатили? - спросил Адам.
- Нисколько, - сказал человек.
- Вы хотите сказать... - начал Адам и умолк.
Ухмылка скривила усатое лицо под тенью шляпы. Адам увидел зубы.
- Слушай, мистер, - сказал человек. - Не отдашь "спенсер" - придется мне искать ещё одного солдатика, чтобы раздобыть оружие, и вряд ли он тебя за это поблагодарит.
Он подождал и снова ухмыльнулся.
- Да он просто не сможет, - добавил он.
- Вы хотите сказать... - снова начал Адам.
- Да, именно это я и хочу сказать, - сказал мужчина. - Хочу сказать, что иногда они посылают в патруль мальчишек, которые и в лес-то раньше не захаживали, - он наблюдал за лицом Адама. Потом негромко добавил: - И иной раз эти патрульные там и остаются. Не могут найти обратную дорогу. И, если по правде, им бывает уже не до дороги.
Человек ухмылялся под тенью шляпы.
- Слушай, мистер, - тихо говорил он. - Да вынь ты просто патроны из карабина и так отдай. Они достаются из ствола. Там было семь, но теперь всего два осталось. Больше у меня с собой патронов нету. Понимаешь, по-волчьи ухмыльнулся он, развлекаясь, - мне ведь больше одного и не понадобилось бы.
Адам смотрел на него непонимающе и растерянно.
- Вы хотите сказать...
- Ну да, да, дурачок, - сказал человек. Потом добавил: - Ну, в крайнем случае, двух. Если бы ты продолжал дергаться.
Нет, не страх ощутил Адам. Это было странное головокружение, как будто он вот-вот потеряет сознание. Он думал, что если закроет глаза - непременно упадет. Тогда уже будет все равно.