Разве это истинная вера, за которую придется погибнуть? Я еще понимаю, умереть от язвы желудка.
«И попирать будешь льва и дракона...» И на этой в высшей степени искренней нотке веры как обычно и заканчивалась бумага. Она всегда слишком быстро уходит, потому что в уборной я провожу даже больше времени, чем в постели. Слишком много дерьма. За всю жизнь, что ли, накопилось?
Надо покурить, я беру чашку окурков и иду на балкончик, где можно спокойно вонять. В этот момент мне приходит в голову, что я так и не оделся с самого утра, но мне плевать. Люди ходят с распростертыми настежь душами, и не скрывают своего гнилья, а я должен прикрываться оборванной тряпкой?
Бачок плохо работал. Это жутко бесило, правда, у нас еще было, чем закусить и это не могло не радовать. Ты насытился, исполз из своей туши реальности в надменное похождение по комнате, где чувствовал себя как дома. И это тоже не могло не радовать...
Сегодня я был один. Старик Гинзберг ушел пораньше, кошку кормить вздумал в три утра, а подруги разъехались еще ночью. Малышки - им спать пора уже в одиннадцать. Я так и остался один - лежать в своей постели, покуривая старые добрые перуанские сигары. Наверное, не могло быть лучшего дня для того, чтобы посмотреть на всех оттуда.
Наблюдая за толпами отверстий вокруг, мне было невдомек, каким, таким образом, они сами себя воспринимают. Она говорит «возьми меня», а потом диву даются, почему ее только трахают. Только вот я считаю, что изнемогаться душой, так сказать, намного приятнее, чем телом, и когда я засовываю куда глубже, чем «надо», ты уже не смеешь сказать, будто любви не существует. Да, мы сотканы из отростков чувств, кто бы, что не говорил. Как же иначе?
Мы трахаемся, едим, срем, и снова трахаемся, в надежде, что чувства не смогут устоять перед нашими грешными и убогими сердцами, и прильнут к нам из самой неизведанной стороны, оттуда, откуда мы вовсе не ожидаем... И будет она преданней всех судеб, что нам были уготованы Буддой потому, что она стала внезапной и естественной, как солнечные лучи на поверхности Земли.
Да я на заре жизни стал просто поэтом. При жизни жены я такого никогда не мелил. Наверное, да. Любовь. Все дела. Она делает настоящих мужиков баранами и затыкает им рот искуснее, чем любой другой мужик. Ха! Точно поэтом стал. После смерти любимой женщины по-другому не бывает. Либо бухаешь, либо ... бухаешь. Ну да, поэты. Вечно пытающиеся запихнуть свои страдания в пару словечек, сложенных красиво. Вечно надеющиеся, что именно их драма станет максимально принятной для какой-нибудь затхлой голливудской экранизации... Печально.
Печально, что во всем перфекционизме людских душ и их стремления быть вечными в своей идее, обычно это сводится к удовлетворению собственных тел. Человечество находит это радостью, удовлетворением, счастьем - меня сейчас вырвет - и останавливается. Нажимает на кнопку «стоп» в попытке задержать чертово «моно-но аваре» и просто перестает существовать для Вселенной.
Конечно, умел бы быть таким же - пользовался на здоровье. Но мне это к черту не нужно. Включите мне Эмми и дайте, пожалуйста, кусок сыра. А потом мне стоит немного поспать. Вот к чему у остального процента несчастных сводится радость, удовлетворение и счастье. К теплой и мягкой постели.
Любой итог любого члена сводится к горизонтальному положению.
И черной деревянной коробке. Так все и произошло.
3.
...Мои преимущества в основном состоят в том, что я не околачиваюсь возле одного порта. В этом все дело. Не прикреплять себя к кому-то или чему-то. Не отдавать приоритеты крупным акцизам и не ставить на двойное «зеро». Не пришивать, не склеивать картон. Ибо любая бумага рвется, и старики умирают. Даже горы меняют местоположение.
И мне тоже пришлось. Наши войска находились на Западе штата, как раз там, где проходили тогдашние стычки...
Керуак далеко пошел
На трассе
Планеты сходились и расходились вдалеке от нашей галактики, а в собственном космосе - наблюдались только мелкие сдвиги рукопожатий и легкие прикосновения губ.
Большой Взрыв спродуцировал тяготение к полномасштабному развитию, максимальному ускорению процессов, разгонке арифметической прогрессии. Вселенная стремится к расширению. Человек стремится во Вселенную. Каких размеров должно достигнуть космическое пространство, дабы разумный организм смог включиться в данную систему? БОльших, нежели бесконечность, но меньших за атом. Люди не переносят двусмысленности, ведь это противоречит их естественному стремлению к консонансу. Гармония забирает право разума принимать две противоположные несоприкасаемые точки одновременно. Может, поэтому мы не в состоянии смотреть одним глазом в один, а другим - в иной угол? Несмотря на это, ухитряемся ускользнуть от ежемесячных налогов.