— Вы побоялись нас одних оставить и поэтому не уехали? — задал я вопрос Анастасии Павловне.
— Не только, но и это тоже, — кивнула та и предложила: — Давайте позавтракаем, а потом поговорим.
Так и поступили, после чего госпожа Соренских сделала предложение Сироткиной, от которого отказаться сложно:
— Мне требуется вернуться в столицу, по разным причинам, оставаться в Калинине дольше не могу. Дочь, прошу отправиться со мной. Хватило одного раза, когда я оказалась в беспомощной ситуации и случись что-то плохое, то ты не смогла доказать свои права на клан. Как только сделаем все документы и официально подтвердим родство, то сможешь сама решать, где жить и учиться, препятствовать не буду. Да и не так далеко Москва, смогу приезжать и тебя навещать, как и ты меня. Да и твоему молодому человеку потребуется сосредоточиться на предстоящих шахматных турнирах, если ты желаешь ему побед.
— Она меня не отвлекает, — буркнул я.
— Не ври, — отмахнулась Соренских, — прекрасно знаю, что работаешь спустя рукава, ещё в школе у тебя завал.
— Ты наводила справки? — нахмурилась Лена.
— А ты не так бы на моём месте поступила? — вопросом на вопрос ответила Анастасия Павловна.
Кстати, с дочерью она окончательно перешла на ты и ту это нисколько не смущает. А этот разговор специально при мне завела, зная, что поддержу, а Лену начну уговаривать прислушаться к голосу разума. Хитра госпожа Соренских, умеет в людях разбираться. Впрочем, есть вещи, которые лежат на поверхности.
— Сергей Максимович, что думаете? Отпустите со мной Лену? — не дождавшись ответа от дочери, обратилась ко мне Анастасия Павловна.
— Как ни печально, но в этом вопросе я на ваше стороне, — признал очевидное и посмотрел на свою девушку.
Та, разумеется, попыталась найти тысячу причин, чтобы не ехать. Правда, основная оказалась учёба в институте, но и ту Соренских легко парировала, пообещав свести дочь с некими лекарями, добившимися мирового признания. И как итог, Лену уговорили, а через каких-то два часа я провожал автомобиль, который увозил её в столицу.
— Надеюсь, ей там никто голову не вскружит, — сказал вслух, но почему-то будучи уверенным, что подруга ни на кого из мужчин не взглянет, как бы те перед ней свои хвосты не распускали.
Ну, а если вдруг такое случится, то придётся приехать и ощипать придурков, посягнувших на мою подругу. А ещё, в какой-то мере, есть надежда на госпожу Соренских, которая ко мне стала иначе относиться и её уже мало волнует наш с Леной возможный разный жизненный статус. Однако, никак нельзя гарантировать то, что Анастасия Павловна не попытается дочь познакомить с кем-нибудь более достойным по её мнению.
— Ладно, иду отсыпаться и восстанавливаться, тренироваться необходимо, и в самом деле вскоре предстоят сложные игры, — зябко поёжился, отметив, что на улице становится с каждым днём холоднее, а зимнюю одежду себе не купил.
Вернулся в квартиру и обнаружил на кухонном столе записку от госпожи Соренских и не очень-то толстую пачку денег. Анастасия Павловна написала, что мне очень признательна за своё спасение и в том числе за дочь. Просила понять правильно, что, по её словам, такую ничтожную сумму оставляет ради своего спокойствия, и чтобы сосредоточился на работе. Если пожелаю, то могу считать это долгом, который волен отдать хоть через сотню лет. А так как потратил много сил на её спасение, то и она готова отплатить мне чем угодно, в разумных пределах. И что более важно, дала обещание проследить, чтобы к Лене никто не приставал и не пытался ту от меня увести.
— Она встала на мою сторону? Вот это действительно чудеса, — хмыкнул я, не совсем поняв мотивы госпожи Соренских.
Если всё из-за спасения, то могла отыскать другие способы благодарности. В том числе деньгами, и неважно, взял бы их или нет.
— Ладно, отказываться не стану, сейчас и в самом деле не до магических турниров, лучше сосредоточиться на теории, в которой ещё много чёрных пятен, — убирая деньги, сказал вслух и мысленно прикинул план тренировок, которым явно мешает учёба в школе.
Вот как с этим со всем разобраться? Не иначе как где-то рисковать и блефовать, не забывая про свои амбициозные задачи. И только я собрался пообедать, как объявился Курзин, который узнав, что проблемы решились, а Лена уехала не сдержал радости:
— Горцев, вот теперь ты попал! Семь потов с тебя сгоню, заставлю заниматься, чтобы ночью проснулся и сразу определил какой перед тобой дебют или защита и лучший ход!