— А я ему и говорю: «Ирод ты, Сидор! Почему пацанов обижаешь?»
— Постойте-постойте… Это вы сейчас о ком?
— Так о местном алкаше. Зальет глаза с утра пораньше и колотит ребятню. Никой управы на него нету.
— Какую ребятню? — замирает Лена.
— Свою, ясное дело. Димку да мальца… Никак не запомню, как его звать.
— Как колотит?
— Ясен пень, как, смертным боем бьет. Глядишь, и прибьет когда-нибудь, ненароком.
— Вы это сегодня видели? — добивается Лена, а сама уже натягивает на ноги кроссовки.
— Да почитай каждый день наблюдаю. Ну и сегодня, как к вам шла…
— Каждый день наблюдаете, как издеваются над детьми и молчите? — взрывается Плюшка.
— Ну так, а мне что, больше всех надо… Он же отец.
Лена буквально взвыла. От черствости окружающих, от их равнодушия, от своей бессильной злобы. И выбежала из дома. Всю дорогу до хаты этого… Сидора только одна мысль пульсировала в голове — успеть. Преодолела путь в рекордные сроки, дернула обшарпанную калитку. Во дворе — никого. Толкает дверь в дом — открыто. Заходит, морща нос от устоявшегося «аромата» дешевого курева и самогонки. Проходит через грязные, запущенные комнаты — никого. Выходит во двор, с наслаждением втягивая в себя свежий воздух, и слышит тонкий хнычущий звук. Сердце обрывается. Димка! Сидит на пне за домом, прижимает к себе руку с грязными рамками ногтей.
— Привет, — выдавливает с трудом девушка и садится рядом на пень. Ни в коем случае не показать, как ей его жалко! — отдыхаешь?
— Угу, — бурчит мальчонка, шмыгая носом.
— Ты тоже с дерева упал? — косится на его побитые руки, и представить боится, что там у него под одеждой творится. А тот зыркает на нее волчонком, и отвечать не собирается.
— А Кирюша где? — вдруг спохватывается девушка.
— В лесу. Я его спрятал.
У Лены внутри обрывается все от боли. Ну что у нее за дни такие? Она за всю жизнь до этого, наверное, столько не переживала.
— Так вы что это… В прятки играете?
Опять хмурый взгляд из-подо лба.
— Ага… В прятки.
— Ну, так пойдем искать брата. А потом ко мне пойдем. В гости… Хотите в гости?
— Пойдем, — бурчит.
Они находят Кирилла быстро. Димка хорошо запомнил место, в котором оставил брата. И тот сидит тихонько, как мышка, дожидаясь разрешения выйти из укрытия. Что должен был пережить двухлетний ребенок, чтобы вот так терпеливо сидеть, не шевелясь? Лена взяла его на руки, прижала изо всех сил к себе тоненькое тельце. А тот обнял ее за шею, вышибая дух своим доверием. И по фигу, что за всю жизнь ничего хорошего от взрослых не видел…
— Пойдем, — командует Лена Димке.
Возвращаются тем же путем. И неожиданно наталкиваются на мужика, едва стоящего на ногах. Девушка с ужасом наблюдает, как дети буквально каменеют при виде его. А тот, завидев малышню, раскачиваясь и спотыкаясь, направился в их сторону:
— Тебя где это носит, паразит?! Ик… Я же сказал тебе пойти к бабе Нюре за самогонкой, а ты куда пошел?!
Лена отодвигает себе за спину детей и воинственно выпрямляется.
— Ну-ка, угомонитесь, уважаемый!
— А ты еще кто? Что тут делаешь? Димка, паразит, иди сюда!
Горе-папаша успевает ухватить сына за шкирку, другую руку занеся для удара. И это становится последней каплей. Лена срывается, налетает, как фурия, на пьянчугу, буквально выхватывает обоих детей:
— Бегите!
А потом разворачивается к не ожидавшему такого отпора мужику и бьет его изо всей силы кулаком в пьяную морду. И не замечает уже ни знакомой Тундры, ни Деда, который выбежал из нее. С каким-то кровожадным удовольствием отмечает, как из носа мужика вытекает юшка. Хорошо приложила! Вот и пригодились навыки самообороны, на которых так настаивал отец. В это время разозленный алкаш кинулся на нее, яростно размахивая пудовыми кулаками. Но и Лена была заведена не на шутку! Отклонилась в сторону и, как учили, с разворота ногой — ,под дых. Он рухнул, как подкошенный, а девушка, наплевав, что лежачих вообще-то не бьют, принялась колотить его ногами, приговаривая: