Дед
Старые часы показывали ровно тринадцать часов. Самое время для обеда.
На чугунную конфорку, через которую пробивались желтые язычки пламени из белёной печки, встал старый, закопченный чайник.
Василий Петрович не признавал общепринятый способ заваривания, да и настоящего чая он не покупал в деревенском магазине уже лет пять. Вместо оригинала в чайнике закипал крепкий отвар из шиповника, мяты и десятка других лесных трав.
Сладостей к этому отвару не полагалось. Для редких гостей Василий Петрович доставал из старого серванта сахар в мутной от времени стеклянной сахарнице.
Раньше в этом доме водилось и варенье. Малиновые кусты за околицей каждый год ломились от крупных багровых ягод, а лес одаривал черникой и ежевикой.
Но после смерти Клавдии Ильиничны позапрошлой зимой, на варенье просто стало не хватать времени. Да и годы брали своё, как никак в этом году Василию Петровичу стукнуло восемьдесят.
Рядом с чайником на соседнюю конфорку пристроилась видавшая многое сковородка. Скворчащий кусочек сала на ней предвосхитил картошку с грибами.
Простая и неприхотливая пища для простого человека.
Но пообедать помешали гости...
- Эй! Хозяин! Выходи! - в оконное стекло настойчиво постучали.
Василий Петрович не любил гостей. В соседней деревне его знали как угрюмого и нелюдимого старика, и без необходимости к нему на хутор старались не появляться. Три поколения мальчишек отмачивали свои пятые точки в тазах после того как пытались обнести пасеку Петровича. Этой самой пасеки нет уже скоро десять лет, но местные мужики до сих пор помнили заряды соли из стариковской двустволки.
Само ружье до сих пор на всякий, как сегодня, случай висело на гвозде в прихожей. Всегда заряженное в одном стволе солью, в другом дробью.
Милиции Василий Петрович не боялся. А чего её бояться, когда начальник райотдела это твой родной сын?
- Кто вы такие? Я Вас не звал, - вместо приветствия встретил незваных визитёров дед, отворив входную дверь.
- Ты бы, старик, ружьё опустил, а то поранишь, неровен час, кого нибудь, - усмехаясь ответил короткостриженый здоровяк в спортивном костюме. Его окружали еще трое таких же , как под копирку, амбалов. Все нагло лыбились, глядя на пожилого хозяина хутора.
- Кто вы такие? - повторил вопрос Василий Петрович, выстрелив в воздух солью и тут же направив второй заряженный дробью ствол на говорившего братка.
Выстрел словно щеткой смахнул самонадеянность с лиц гостей.
- У тебя один патрон остался, а нас тут четверо. На всех не хватит, - с вызовом заявил один из них.
- На всех не хватит. А тебе хватит за глаза. Хочешь получить свою долю? Или ты хочешь попробовать, - дед попеременно направлял оружие на визитёров. - Ну, кто смелый?
- Успокойся, старый, не глупи. Мы же не просто так в такую глушь к тебе тащились, - выставив ладони вперёд заговорил первый спортсмен. - А ну, Ширик, тащи сюда барыгу.
Один из братков медленно, спиной, не сводя взгляда с ружья вышел из распахнутой калитки к двум припаркованным вишнёвым девяткам. Открыв заднюю пассажирскую дверь, он что-то вытащил наружу, и резко поднял. Это оказался человек, связанный по рукам и ногам, с синим и заплывшим от побоев лицом. Тут же к его виску был приставлен пистолет, вытертый до белизны ТТ.
- Теперь понимаешь, что мы не просто так? - вновь заулыбался первый, видимо главарь бандитов.
- Деда, прости, - заговорил пленник, глотая слёзы. - они отрезали мне пальцы на ногах. Я не смог...
- Чего разревелся как баба? Не мужик что ли? Ну отрезали тебе по мизинцу, щас твой дед за тебя долг заплатит, и заживёт всё. Даже бегать сможешь! Так ведь, старый?
- Какой долг? - угрюмо ответил Василий Петрович.
Внука твоего. Он нам денег задолжал, двадцать кусков грина. Но мы люди великодушные, готовы половину простить.
- А я то тут причем? Сын за отца не отвечает, а отец за сына. А тут вообще внук, - ружьё даже не подумало опускаться, но незваные гости уже чувствовали себя хозяевами положения.
- Так-то оно так, но ведь это твоя родная кровь. Дашь нам его на съедение? Мы же из него ремни резать будем, паяльник в задницу засунем и в розетку вставим. Мы вообще ещё те затейники.
- Откуда у меня куски этого самого грина?
- Долларов старик, долларов США. Твой дорогой внучок должен нам десять тысяч долларов.
- Оглядись вокруг. Откуда у меня такие деньги?
- Да внучок твой проболтался, что ты с Войны золото немецкое привёз, в слитках и монетах. Если это правда, то давай меняться, ты нам это золото, а мы тебе живого внука. Если нет, то мы его прямо здесь пристрелим, а будешь дергаться - то и тебя следом. Усёк?