Нет. Что-то менять надо, но вот в чем проблема- чтоб на что-то такое решиться особенный человек нужен. Точнее Личность нужна! А у нас, получается, ни один из наших властных знакомых на это звание не тянет.
- Помните, у Стругацких? - спросил я. - «Там, где торжествует серость к власти всегда приходят черные»?
Друзья синхронно кивнули.
- А они это уже написали?
- Написали. Да и какая разница? Тут дело в правильности мысли. Серые личности у власти порождают черных последствия. А те, кто у нас при Власти Личности? Они кто?
- А как ты таких отличаешь? Личность от не личности?
Спорить не хотелось и я ответил уклончиво, хотя и очевидно для всех.
- Личность – это Личность!
- Сформулировал так, что не поспоришь.
- Ты имей ввиду, что второе слово пишется с большой буквы.
Я задумался, подбирая пример.
- Вот вспомните Ленин какое собрание сочинений после себя оставил? Томов 50?
- Да побольше, - кивнул Никита.
- А Иосиф Виссарионович?
Он посмотрел на Сергея. Тот отрицательно покачал головой- не знаю.
-Точно не скажу, но тоже изрядно...
- А Хрущев? А Брежнев? А Горбачев?
Я показал нам фигу и друзья были вынуждены согласиться со мной.
- Про Никиту Сергеевича я вообще ничего не знал, про Леонида Ильича помню только про «Малую землю» и «Возрождение», да и те вроде бы не он писал, а за него писали... А Михаил Сергеевич отметился в моей памяти единственным произведением «Перестройкой и новым мышлением». Не забыли, чем все кончилось?
- Получается, что Личности не стесняются думать и предлагать, высказывать свои мысли, призывали собеседников к дискуссиям.
- Ага. А нынешние члены Политбюро? Они пишут? Думают?
Мы смотрели друг на друга пытаясь что-то припомнить, но ничего путного в голову не лезло.
- Получается Стругацкие - пророки? Как мы?
- Хороший писатель всегда пророк.
- А сам ты? Ты, хороший?
Взгляд Сергея был совершенно невинным.
- Писателем? Да я вообще им не бы.
- Это как? Сам же книжки дарил.
- Писатель - это как шахтер, как слесарь или парикмахер, – назидательно сказал я. - Профессия, которой он деньги зарабатывает и тем самым семью кормит.
- Ага. Открыл Америку... – усмехнулся Сергей.
- Открыл, - согласился я. - Так вот у меня книги были, а вот денег я на них не заработал. Во всяком случае, чтоб прокормиться. Так что писателем я себя никогда не считал, а считал литератором.
- Труба пониже и дым пожиже?
- Удивительно точная формулировка. И пониже, и пожиже...
Я вздохнул.
- Что-то мы в сторону ушли от проблемы.
- Я к тому все это говорю. Нет у нас сейчас иных знакомых нужного калибра кроме Андропова и Тяжельникова, на которых мы могли бы положиться. Они бы хотя б и теоретически хотят перемен и вроде бы верят нам.
- Если б нашим сторонником стал Министр Обороны, - мечтательно протянул Сергей, щурясь на фонарь как кот на сметану. - Это было бы замечательно!
- Значит нужно репутацию зарабатывать, - решительно сказал Никита. – И вообще не худо бы было, если б о нас узнало побольше постороннего народа.
- А давайте-ка писать песни-пророчества! - предложил я. - Напряжемся и поработаем Нострадамусами или Вангами.
Я посмотрел на товарищей, и не увидел энтузиазма. В глазах просматривалась только непонимание. Но я не остановился.
- Что у нас в этом году примечательного произойдет?
Никита покопался в памяти.
- Португалия. Левые военные власть возьмут. «Революция гвоздик».
- Это было бы кстати!
Наш поэт пренебрежительно дернул плечом.
- Это было бы кстати, если б мы в январе такую песню написали...
- Тем более, что мы об этом Юрию Владимировичу уже доложили, - поддакнул Сергей. Он сидел с отсутствующим видом, словно что-то пытался вспомнить.
- «Доложили» ...- поморщился Никита. – Ты уж совсем как офицер спецслужб выражаешься.
- Ну, не донесли же, - парировал я. – Донесли это как-то противно, а доложили- как-то во военному.
Я отдал честь, бросив ладонь к виску.
- Донесли до его стола, а потом доложили на стол, - попробовал жонглировать словами Никита. - Или наклали...
Ну поэт, что с него возьмешь? Пришел черед морщиться мне.
- Наклали? Как-то неопрятно звучит.
- Нет, - влез Серега. - Именно доложили. В добавок к тем бумагам, что уже лежали.
- Хватит вам фигней маяться, - остановил их я.- Вы идею принимаете? Если мы таких песен хотя бы пяток напишем, то к нам они будут как камни в фундамент нашей благонадёжности.