— Это точно?
Андропов пожал плечами. Мол какой смысл спрашивать?
— Меня удивляет подборка информации, которую они предъявили нам…
— А именно?
— По отдельности эту информации можно было достать, но вот все вместе… — задумчиво сказал Андропов. — Да и есть ли смысл в таком разрозненном букете фактов?
— Это-то как раз укладывается в гипотезу случайного набора. Читали много, а запомнили мало… Это не энциклопедия фактов, а какая-то солянка.
— Или что-то хочет, чтоб именно так и казалось…
Он тяжело вздохнул.
— Все-таки я хотел бы сам взглянуть на них… Кто они?
— Студенты первого курса московских ВУЗов. И как мы это сделаем? Хотите предложить сюда?
— Нет. Это будет через-чур. Они ведь музыканты? Предложите им сыграть на каком-нибудь из мероприятий на каком-то из наших объектов. Что-то вроде Дома отдыха для наших сотрудников… Там и поговорим.
Мы жили как на иголках…
Нам с Сергеем было легче — мы все-таки были вдвоем, а Никита в одиночку переживал нервное ожидание. Мы все понимали, что после разговора с Тяжельниковым последствия могут быть самые разнообразные. От гробовой тишины, до тех самых «черных воронков» с сиренами и бубенцами.
Мы учились, боролись с сопроматом, преодолевали сложности начертательной геометрии. Что-то головах у нас еще было, но сколько времени-то прошло! Мы чертили, считали, и снова чертили, а изучение английского языка у нас приняло сельскохозяйственный уклон. Жалоб у нас не было. Эти плотно спрессованные дела помогали нам ждать неизбежного — решения власть предержащих. Мы чувствовали. Что-то такое будет…
Кусочками радости в нашей учебе были репетиции и встречи с Аллой Борисовной. Она пригласила нас на репетиции. Мы с удовольствием смотрели как настоящие артисты работают с материалом. Ведь мы-то, что ни говори, давали именно материал — только мелодию. А там коллектив работал с аранжировкой, с постановкой что-то похожего на шоу. Мы все трое с удовольствием смотрели как Алла Борисовна создавала над своей головой корону из растопыренных пальцев.
— Понравилось.
— Оценила…
Песня и действительно превращалась в маленький спектакль. Видимо в головах, написанный текст рождал картинку и толкал к совершенно конкретным действиям, что тут, сейчас, что в покинутом нами мире.
Где-то в конце октября нам позвонил Секретарь Саша, ставший связным звеном между нами и Тяжельниковым и передам нам его предложение съездить в один из подмосковных домов отдыха. Поиграть там для отдыхающих. Саша, чтоб мы поняли куда нас зовут, со значением подчеркнул:
— Спец санаторий! Поедете?
— От таких предложений не отказываются, — ответил я. — Когда?
— В ближайшую субботу. Инструменты там есть. Машину вам предоставят…
Я поспешил обрадовать этим сообщением друзей.
— Даром, разумеется? — спросил Сергей.
— А ты что хотел? Скажи спасибо, что с нас ничего не берут. Нас на спецобъект пригласили! А там правило «Вход бесплатно, выход — рупь!» Это ведь, я думаю, смотрины будут…
— Смех смехом, а вот вернемся ли мы обратно.
— Вернуться-то вернемся, а вот в каком качестве — это вопрос…
— Ну ведь поедем?
Мы смотрели друг на друга понимая, что ответ-то уже есть. И ответ единственный.
— Поедем… Куда нам деваться? Иначе повезут.
Деваться было некуда. Мы еще поговорили о том как может повернуться разговор и что в разных вариантах нам следует делать, но потом устали от этого и вернулись к музыке.
— Может быть песню им написать. Фирменную?
— Про разведчиков?
— Да. Жаль, что «Офицеры» уже сняли. Такая мощная песня…
— И сериал про «Знатоков» уже запустили. Там тоже песня подходящая. «Наша служба и опасна, и трудна…»
— Да. Опоздали мы…
Мы помолчали. Но молчи — не молчи, а такую богатую идею следовало как-то развить, по разговор отчего-то свернул в другую сторону.
— Это вообще очень богатая идея — к каждому профессиональному празднику — своя песня…
— Так есть наверняка уже.
— А мы новые. Представляете? Какой массив слушателей и исполнителей будет?
— Ага… Помните, как у Гайдара — «Идут пионеры — привет Мальчишу!.. Летят самолеты — Привет Мальчишу!»
— Летят космонавты…
— Кстати, когда в нашем мире «Трава у дома» появилась?
— Это которая у «Землян»?