Вскоре во двор вбежала запыхавшаяся Мария Ивановна.
— Алешенька! Сыночек!
— Мама!
Они обнялись.
— Алешенька! Вот радость-то! А мне шофер сказал: «Беги, мать, сын на побывку пришел».
Вошли в избу. Обрадованная мать металась по дому, не зная, куда посадить, чем угостить сына.
— Да ты не беспокойся, мама. Лучше сядь, я на тебя посмотрю. Соскучился ведь.
— Ты, сынок, надолго ли?
— Надолго, мама. Хочу весь отпуск дома пожить. Пять лет у вас не был. А где же Миша?
— Ох! — Лицо Марии Ивановны сразу помрачнело. — Совсем мальчишка от рук отбился. Я его вчера веревкой припугнула, так он убежал куда-то и ночевать не приходил. Ума не приложу, где его искать.
— Надо у ребят поспрошать.
— Спрашивала! Говорят, не видали.
— А за что же ты его? Веревкой-то?
— Да как же, сынок, подумай только: стекло у Петра разбил, в чужой огород забрался. Разве это дело? А все потому, что без отца, приструнить некому.
— Ничего, мама, я Мишей сам займусь. Небось болтаются ребята без дела целыми днями, вот их на баловство и тянет. — Алексей поднялся. — Пойду поищу его.
— Чего меня искать, тут я, — раздалось в сенях, и в приотворенную дверь просунулась взлохмаченная голова.
— Пришел! — радостно воскликнула Мария Ивановна. — Мишенька, ты посмотри, кто к нам приехал!
Алексей рассмеялся:
— Миша, так это ты? Мама, ведь мы с ним по дороге в деревню встретились, только я его не узнал: вон он как вырос! Прямо жених! Ну, иди сюда, братишка, поцелуемся, что ли.
— А я тебя сразу узнал, — смущенно проговорил Миша.
— Что ж ты от меня удрал? Как сквозь землю провалился.
— Я в канаву спрятался. Стыдно мне стало: у тебя медали, а я… — он не договорил.
— Пойдем, братишка, потолкуем.
Братья вышли на крыльцо, сели на ступеньку.
— Да, Миша, нехорошо получается. Но я думаю, что ты и сам все понял. Так?
Миша кивнул.
— Где же ты ночь пропадал?
— На станции. В Ижевск хотел уехать, да маму пожалел, вот и вернулся.
— Правильно сделал, что вернулся. А где твои товарищи?
— Играют где-нибудь. Я задами прошел, никого не видел.
— Сходи позови их.
Миша вышел за ворота и пронзительно свистнул. Володя, Витя, Гриша и Петя явились тут же.
— Мишка, тебя мать искала. Ты где был?
— Ребята, Алеша приехал! Велел вас позвать.
Гурьбой вошли во двор, Алексей поднялся навстречу.
— Здравствуйте, ребята! Какие вы все большие стали!
— Здравствуйте, дядя Алеша!
— Вот что, друзья-товарищи, у меня к вам важный разговор. Соскучился я но колхозной работе, завтра же думаю выйти в поле. Не хочет ли кто из вас поработать вместе со мной?
Ребята дружно закричали:
— Я пойду!
— И я!
Петя дернул лейтенанта за рукав гимнастерки:
— Дядя Алеша, меня возьмете?
Володя щелкнул Петю по затылку:
— Куда тебе! Сидел бы дома.
— Что ты к нему пристал? — заступился за Петю Миша. — Он ведь наш товарищ! Пусть идет с нами, если хочет.
— Так ведь я ничего, — смутился Володя. — Это я к тому говорю, что Петька еще маленький.
— Это не беда! — улыбнулся Алексей. — Маленькие тоже могут принести колхозу большую пользу. Надо и других ребят с собой позвать. Будете собирать колоски, чтобы ни один в поле не пропал.
На другое утро человек двадцать мальчиков и девочек шли по тропинке через ржаное поле. Вместе с ними был Алексей.
Подойдя к колхозникам, которые убирали рожь, Алексей сказал бригадиру:
— Принимайте помощников!
— Толково! — улыбнулся бригадир. — Сейчас самая горячая пора. Рабочие руки нам дозарезу нужны.
Ребята с ведрами и корзинами в руках разбрелись по скошенному полю.
Вечером пятеро мальчишек сидели на бревнах возле пожарного сарая и оживленно переговаривались.
— Я три корзины колосков собрал, — сказал Володя.
— А я шесть! — Миша с уважением посмотрел на свои руки.
— Я собрал четыре ведерка! — гордо сказал Петя.
— А я три корзины!
— И я три!
Миша встал, потянулся.
— Вот что, друзья-товарищи, — солидно, подражая старшему брату, сказал он, — пора по домам. Завтра рано вставать.
1953
Геннадий Красильников
СЕМКА В БРИГАДЕ
Ну и суп сварила сегодня мама — пальчики оближешь! Семка с удовольствием съел бы еще тарелку, только ему сейчас не до супа: отец пообещал взять его с собой в бригаду.
Семкин отец — бригадир механизаторов. К нему частенько заходят трактористы, в их разговорах то и дело звучат какие-то необыкновенные слова: «карбюратор», «вентилятор», «поршень». Некоторые мудреные слова Семке уже известны. Он знает, что такое мотор и фара. Когда Семка вырастет, он весь трактор изучит и станет трактористом, об этом нечего и говорить. Вот его дружок Иви хочет выучиться на шофера. У него отец шофер, иной раз прокатит сына до околицы, поэтому Иви и нахваливает машину: она, мол, ездит в десять раз быстрее трактора. Что ж с того, что быстрее? Зато трактор сильнее, чем целых десять машин. Тракторист дядя Ким так и говорит: «Трактор в поле — незаменимая техника». А уж дядя Ким знает, что говорит.
Семке от нетерпения не сидится на месте, а отец пьет чай и нисколько не торопится.
Семка выбежал во двор, вернулся и встал у двери, всем своим видом спрашивая: скоро ли?
Отец засмеялся:
— Ты что, как сторож, у двери стоишь? Потерпи немного, сейчас Ким подъедет, с ним отправишься.
Вскоре возле дома остановился гусеничный трактор. В открытое окно избы донесся голос дяди Кима:
— Василий Петрович, мы весь участок у Сандырнюка уже вспахали. Теперь куда?
Отец ответил что-то, но Семка не прислушивался к разговору взрослых. С замирающим сердцем подошел он к трактору.
Дядя Ким увидел его.
— Садись, Семен Васильич!
Наклонившись из кабины, он помог Семке забраться на сиденье рядом с собой.
Семка сел и замер. Ему даже не верилось, что он в кабине настоящего гусеничного трактора и сейчас поедет на нем в поле! Эх, вот бы Иви поглядел! Ему-то еще ни разу не случалось прокатиться на тракторе.
Семке казалось, что даже Бобик смотрит на него с завистью.
Дядя Ким мягко стронул трактор с места.
— Поехали! Поехали! — в восторге закричал Семка, подпрыгивая на сиденье.
Дядя Ким наклонился к нему и, стараясь перекричать шум мотора, спросил:
— Ну как, Семен Васильич?
Семка улыбнулся, прокричал в ответ:
— Хорошо, дядя Ким!
Посреди поля горел костер, в небо поднимался густой дым. У костра сидело трое людей.
Подъехав к ним, дядя Ким остановил трактор и выключил мотор. Сразу стало так тихо, что Семке показалось, будто он оглох. Но тут он услышал голос дяди Кима:
— Ну вот, Семен Васильич, прибыли мы с тобой на место!
Он подхватил Семку под мышки и ссадил на землю.
Двое у костра были Семке знакомы: один — дядя Олексей, он иногда захаживает к отцу; другой — дед Микола, их сосед, он всегда угощает Семку яблоками из своего сада. А вот третьего — молодого парня — Семка видит впервые, по сразу понял, что это тракторист. Парень держал над огнем какой-то железный прут, с озабоченным видом поворачивая его в пламени.
«Может быть, это и есть поршень?» — подумал Семка.
Увидев мальчика, дед Микола сказал приветливо:
— Вот, оказывается, кто к нам пожаловал! А я подумал, уж не новый ли тракторист приехал?
— Когда вырасту, стану трактористом, — сообщил Семка.
— Ишь ты! Сколько ж тебе лет?
— Восьмой.
— О-о! Да ты уже совсем большой! — улыбнулся старик.
Дядя Ким, подойдя к костру, спросил парня:
— Для чего ты, Миша, мерку над огнем калишь?
— Замаслилась, делений совсем не видно, решил прожечь, — ответил парень.