Она подбежала к нему и, виновато глядя на меня, словно исподтишка протянула огромное пирожное. Пока я набирала в легкие воздух и готовилась дать ей возмущённую отповедь, уперев руки в бока, пирожное уже исчезло в бездонных недрах сурового и молчаливого Рагна, а лицо девушки посветлело от улыбки, словно бы его осветил сам квазар. Гневные слова так и застряли в горле. По-моему, легче было объяснить что-то Рагнару, чем ей.
— Ты скоро превратишься в жирную болонку, если будешь потакать этой девице в её безумном увлечении тобой. Ладно у неё мозгов нет, но ты-то должен понимать.
Я пропустила Рагнара перед собой в нашу жилую капсулу. В ответ на мои увещевания, Рагн уселся и начал самозабвенно чесаться, как бы говоря, что совершенно ни в чем не раскаивается.
— Завтрак теперь не получишь! — Рагнар замер и уставился на меня в неверии, а потом недовольно зарычал. — И не скалься на меня, ты только что сожрал свою дневную порцию калорий! Кстати, у нас заканчивается корм.
Рагнар тут же оказался на кухне и засунул свою белую мохнатую голову в пакет с кормом, проверяя, не обманываю ли я его. Несчастные собачьи глаза чуть не наполнились слезами, когда он обнаружил, что осталась всего пара порций.
— Да, куплю я. Сегодня куплю. Не расстраивайся, — засмеялась я.
Рагнар появился у меня год назад и буквально возродил из пепла моё растоптанное сердце.
В тот день одного из контрабандистов настиг Гарайский патруль. Прямо у стен Веда-Крайн. Контрабандиста арестовали, его корабль загнали в мой Пятый шлюз, где почти полностью распотрошили. Он вёз, кажется, сердца каонов, кучу какой-то незаконной, дико радиоактивной руды и коробки с редкими животными.
✧✧✧
Год назад. Пятый шлюз станции «Веда-Крайн».
— Эй, айн! — крикнул кто-то из гараидов в защитной броне. — Если хочешь жить, хватит ошиваться вокруг без защитного костюма. И для нас и для айнов тут радиация смертельна. Актиния выше крыши. Что ты здесь делаешь вообще?
— Я — заведую этим шлюзом. Старший техник.
— А, ну все равно. Тут радиация, тебе не сказали?
— Это не страшно, — промолвила я, завороженно глядя на одну из коробок с животными. Их было не много, но большинство существ были какими-то устрашающими. Кроме одного.
— Ты чё, бессмертная? Или безумная? — смеясь подошёл ко мне гараид с плазмоганом на перевес, но так и не привлек моего внимания.
— Просто я — хельграйн.
— То есть айн?
— Да, — я кивнула, — только генетически я выходец с Хельграйна.
— Перый раз слышу, — мужчина смотрел всё более заинтересовано.
— Ничего, в общем, необычного, кроме того, что у Хельграйна слабое магнитное поле, и мы, ну, то есть они… в смысле, наш подвид, спокойно живет при облучении 1000 микрозиверт в год и прекрасно себя чувствует. Насколько вообще хорошо себя можно чувствовать в городах, расположенных в недрах планеты, на поверхности которой нельзя жить.
Сквозь защитное стекло я видела, как парень хмурится.
— Странно, вообще никогда не слышал об этом. — В ответ я только пожала плечами, всё ещё посматривая ему за спину, на клетку с чем-то маленьким, белым, пушистым и явно живым.
— Не удивительно. О нём мало кто слышал. Хельграйн — обособленная религиозная колония. Фанатики. Я выросла не там. От них у меня, пожалуй, только устойчивость к радиации.
— Ну, ты и ростом поменьше айнов, — хохотнул он, смеряя меня оценивающим взглядом с головы до ног.
— Да, там гравитация раза в полтора больше, чем на Айнароне.
— И лицо пошире, — я осуждающе посмотрела на него. Он, не стесняясь комментировал мою внешность, и это начинало нервировать. Да, я действительно была чуть более коренастой по сравнению с другими айнами столичной планеты. Широкие скулы и бедра слегка выделяли меня из толпы айнов, но не более.
— И? — уже было воинственно начала я.
— Нет-нет, — он вышел из своего исследовательского ступора и смутился, — очень красиво, я хотел сказать. Хочешь посмотреть поближе?
Наконец, парень сообразил, что я терплю этот разговор только, чтобы подойти поближе к клеткам и посмотреть на зверушек.
— Да, если можно.
— Конечно, — мужчине хотелось произвести впечатление и он благодушно пригласил меня рукой с плазмоганом. — Только их всех конфискуют и увезут.
— А это кто? — Белый комок тяжело дышал, но никак не поворачивался к нам мордой.
Перед клетками выросла ещё одна огромная фигура в бронескафандре. Ого, ими командовал сам Легат. Значит, операция была организована на высшем уровне. Командир постучал по клетке. Белый зверёк, наконец, проснулся, повернул к нам голову, и я пропала. Его глаза были точь-в-точь как мои — абсолютно голубые и абсолютно ледяные.