Уютную жилую капсулу, хотя и микроскопическую, мне дали бесплатно. Она находилась на втором этаже построек на Торговой палубе или Улице, как всё все называли, прямо над тату-салоном старины Баргода. Место совершенно не считалось престижным, но мне безумно нравилось. Капсула была новенькой, сухой, чистой и приятно пахла новой мебелью и материалами. Что было тысячекратно лучше, чем прежняя сырая, заплесневелая конура в Канар-Гире.
Здесь даже был свой маленький балкончик, на котором мы с Рагнаром частенько зависали: я с чашечкой схивы, он — с очередной костью, — разглядывая сверху снующих туда-сюда приезжих со всех концов Мира. Зрелище было завораживающим.
И хотя в окна постоянно светили неоновые вывески, а шум не стихал круглосуточно, именно это мне и нравилось. Я никогда не чувствовала себя здесь одинокой. А бессонными ночами наблюдала за бесконечной суетой на Торговой улице.
Почему-то именно на Веда-Крайн я нашла себе хороших приятелей — намного больше, чем за все сорок лет жизни на Айнароне.
Может быть, Анар-Маат просто был не моим городом, а Айнарон — не моей планетой? В конце концов, я даже не родилась там.
Я читала про подземные города Хельграйна. Они были очень похожи на космические станции, как наша Веда. На поверхность планеты хельграйны выходили только для краткосрочных работ по добыче алмазов, всё остальное время скрываясь под землей в замкнутых железных городах.
И, по-моему, они были похожи на эту космическую станцию. У меня не было хороших воспоминаний о моем детстве, кроме пары фраз, которые так сильно врезались в подсознание, что часто являлись мне в ночных кошмарах. «Она не стоит этих денег».
И тем не менее, именно на Веда-Крайн я вдруг почувствовала себя больше дома, чем в шикарном особняке Ллеренов.
«Ведушка» была уникальной. Никто точно не знал, сколько именно она дрейфовала на высокой орбите планеты Веда, где однажды её совершенно случайно, около ста лет назад обнаружил корабль контрабандиста Тензо, терпящий крушение.
Никто не смог найти историю происхождения Станции и упоминаний о ней ни в одном Общепринятом каталоге, поэтому, по всем международным законам, станция стала законной добычей гараида Тензо. Его предки поколениями проводили на космических кораблях, и мутации в конечном итоге, дали им схожую с моей устойчивость к космической радиации.
После открытия станции, где обнаружились стандартные материалы и ИИ, комиссии Межгалактического совета пришли к выводу, что её построили какие-то древние гараиды, ещё в пору поисков пригодных для жизни планетарных систем.
На самой планете Веда обитать было невозможно — дикий уровень радиации, запредельные температуры на поверхности. Тензо регулярно спускал на Веду транспортные модули — за водой, которой под поверхностью было в избытке и которую мы тщательно очищали, обогащённой рудой и прочими ресурсами. Веда была богата всем, чего так не хватало в Космосе при длительных перелетах.
Иногда, на поверхности тоже нужно было проводить технические работы, для которых я вполне пригодилась. Но не слишком часто. В основном, забор ресурсов был автоматизирован. Поэтому основной моей деятельностью и стала работа в Пятом шлюзе.
На верхних палубах Станции Тензо разбил огромные поля фруктов и овощей на гидропонике, способные прокормить всех гостей, и это было его особой гордостью. С тех пор Веда-Крайн стала оживлённым транспортным узлом, где можно было развлечься, размяться, вкусно поесть, посмотреть на других, показать себя, отдохнуть и восполнить ресурсы для кораблей незамкнутого цикла.
Однажды Тензо по-секрету признался мне, что Веде уже более ста тысяч лет.
— Откуда ты знаешь? — моя челюсть на мгновение отвисла.
— Веда мне сказала, — по-прежнему шептал Тензо, хотя мы итак были одни.
— А она не сказала, кто её построил? Тут ведь всё было на языке гараидов, когда ты её нашёл?
— Это неправда. Я всем так говорю. Но это не правда. Здесь всё было в непонятных иероглифах. А потом, — Тензо икнул, — а потом все надписи начали изменяться прямо н глазах и подстраиваться под мой родной язык, язык Гарайи! И тогда я так всем и сказал, что здесь всё было на языке гараидов.
— Но кто же тогда её построил? Веда сказала?
— Говорит, нирилиги. Но я не нашёл о них ничего и нигде. И тогда решил помалкивать, чтобы какой-нибудь вонючий МГС не забрал её у меня.
— И правильно, — согласилась я с ним.
— И ты молчи!
— Я — могила. Я на твоей стороне, Претор! А ты ещё кому-нибудь об этом говорил?