Я старательно не смотрела на него, вскочила и подошла к окну, чтобы скрыть то, каким алым стало моё лицо.
— Зачем? Как же Ниара? — еле слышно мяукнула я.
— Я понимаю, чего ты боишься. Ниара всегда будет в моём сердце. На своём месте. А ты — на своём.
— На каком? — всё-таки захотелось уточнить.
— Я люблю тебя. Понял это тогда, на конкурсе. Это факт. Дальше — твоё решение.
Коротко, жёстко и только по делу. Типичный Ниридайл. Я всё ещё не знала, что ответить, мне хотелось большего — больших эмоций, чувств, объяснений, свиданий. Всего того, что обязательно должно было быть у девушки. Я уже даже хотела объяснить ему это, как он вдруг оказался позади меня. Так близко, так волнующе. Я не могла справиться со своим собственным дыханием, грудь резко поднималась и опускалась, пытаясь загнать внутрь больше воздуха.
Когда он прижал меня, я ощутила спиной всю ту гамму чувств, которые, очевидно, вызывала в нём, и моё женское нутро восторжествовало.
Он терся носом о мою шею, вдыхал аромат:
— Всегда любил то, как ты пахнешь, — прошептал он почти хрипло.
Много ли нужно было молодой девушке, выросшей в условиях жёсткой гипер-опеки отца?
У меня не было друзей мужского пола. По правде, у меня даже не было близких подруг. Лишь только обязательный для моего положения круг общения девушек такого же возраста. Но ни с одной из них у меня не сложилось по-настоящему дружеских отношений. Всё моё свободное время всегда было занято тем расписанием, что составлял для меня отец. Все вечера — это семейные ужины, с отцом, Нирадайлом и Ниарой. Это странно, ведь Айнарон был вполне свободной планетой. Но в нашей семье было заведено именно так, и, кажется, мне и не хотелось по-другому.
После смерти отца никого, кроме Ниридайла у меня не осталось. Он был первым и пока единственным мужчиной, обратившим на меня внимание. И он был красив, безусловно. Опытен, успешен. Космос, да он с детства казался мне совершенством. В детстве это было по-другому, но сейчас, когда он легко покусывал мочку моего уха, ожидая ответа, по телу волнами расходились мурашки, проникая в те участки моего тела, о существовании которых я даже не подозревала.
Мы прожили вместе двадцать лет. Я воспитала его детей, которым он всегда запрещал называть меня матерью, но которых я любила как собственных. Они знали только мою любовь, уж точно не Ниридайла, которого никогда не было дома.
Он обещал, что однажды у нас будут и общие дети. Сорок пять лет — для женщины-айна ещё только начало молодости, и я вовсе не думала о рождении собственных детей, всецело погруженная в воспитание двух сорванцов, так внезапно свалившихся на меня. Они души во мне не чаяли, но Ниридайл всегда осаживал их, объясняя, что мы с ними вовсе не кровные родственники. Тогда я не понимала, зачем он делает это, разве что — чтобы не затмить память о Ниаре. Наивная идиотка.
— Как ты, наверное, заметила, между нами уже давно нет близости. — Дроиды уже убирали осколки фарфора под моими ногами. — Я должен был быть с тобой честен. Дело в другой женщине.
Ну, да. Я могла только думать, губы словно склеились, не желая ничего говорить.
— Посмотри на меня! Итара? — я медленно оторвала взгляд от слаженной работы мини-дроидов и уставилась на него.
— Итара, что меня всегда обескураживало, так это твой безропотный и наивный взгляд, как у… не знаю. Оленёнка. Если не сказать как-то грубее. Ты словно ничему не учишься. Не учишься тому, что жизнь может оказаться жесткой. Что тебе придется как-то выживать. Отец оказал тебе медвежую услуг, воспитав в таких тепличных условиях.
— К чему это сейчас?
— К тому, что в тебе нет огня. Ты не боец. Ты — жертвенная овца со своей базовой встроенной доброй и вежливой улыбкой.
— Стервозности. Ты хочешь сказать, что тебе не хватает во мне стервозности и огня?
— Да. Это очень точное описание. Ум у тебя, конечно, есть. А вот характером Космос обделил.
Кто она? Я не произнесла этого вслух. Мне казалось, что такой очевидный вопрос унизит моё достоинство. Разве важно в конце концов, ради кого тебя предали? Важно лишь то, что предали.
— Это Кайлана, — он будто прочёл мои мысли.
Конечно. Яркая, сексуальная, беспрецедентно молодая для своего ошеломительного успеха в бизнесе. В свои пятьдесят лет — глава корпорации Нигири Системз, стратегический партнер мужа.
— Понятно, — я всё никак не могла выйти из ступора. Ниридайл был прав. Я чувствовала себя оленем, застывшем в свете фар.
— Не волнуйся. Я обеспечу твоё будущее полностью. Сможешь и дальше жить в своём тепличном, уютном, домашнем мирке, от которого у меня уже набилась оскомина. Но попрошу о нескольких вещах.