- У всех Младших сестер Центры Жизни хранятся у Старших… - В бессчетный раз запел я свою любимую песенку, и девочка вновь ответила теми же словами: - Хранятся, используются и возвращаются после Игры, но не выкидываются, точно мусор. Ты не уничтожил его, иначе Отец призвал бы меня, нет, ты его просто… - Она захохотала. – Потерял… – Девочка весело смеялась, но звуки, издаваемые ей, больше походили на рыдания. Резко прервалась и зацедила сквозь зубы рваным речитативом: – Ты потерял то, что является ключом, позволяющим снова и снова прожить лучшие моменты жизни, и не только своей. То, ради чего устраивают войны, уносящие миллионы жизней. А ты его потерял. – Она покачала головой и встала. – И вот еще что. – Приказным тоном сообщила девочка. – Можешь попрощаться с этим. – Она обвела себя рукой. – Я меняю образ, и видишь ты его в последний раз.
- Нет. – Прошептал я побелевшими губами.
- Да. – Передразнила меня она. – Ты так и не нашел, и время, отпущенное тебе, давным-давно вышло. Поэтому я, собственно, здесь. Я ухожу из тела этой влюбленной дурочки, а ты прощайся. И имей ввиду. – Девочка презрительно скривилась. – Мой сателлит в порядке, не так, как тогда, когда ты обманул, предал и подставил меня. Я снова Хранитель, и снова в Игре, пусть и соседних территорий, так что не наделай глупостей. И что ведь интересно, - с ненавистью процедила она. – Тяга к тебе, похоже, в этом теле заложена генетически. Стоит нам вновь увидеться и вуаля, кровь кипит, и бабочки в животе порхают.
- Так почему же… - Вырвалось у меня, - почему это не произошло после моего исцеления?
- Не знаю. – Бесстрастно произнесла она. – Возможно, в это время в моем сердце жила более сильная любовь.
Я вспомнил вечно молодого парня в их доме, двух детей, навсегда застывших на десяти и семи годах и в который раз содрогнулся от содеянного.
- Я знаю, почему ты отводишь глаза. – Холодно пропела девочка. – Я знаю и о Питере, и о наших с ним детях тоже.
- У вас не может быть детей. – Глухо произнес я.
- Зачать не могу, - согласилась она, - но сыграть роль суррогатной матери запросто. Они были плотью от плоти моей, и я знаю, что с ними сделал ты. В общем. – Она помолчала. – Прощайся, это последняя ночь с этим образом. А я удаляюсь. – Девочка брезгливо скривилась. – Не хочу видеть твои розовые сопли.
- Так почему ты просто не оставишь образ в покое? – Вырвалось у меня, хотя я прекрасно знал ответ.
- Потому что на давно заросшем пепелище моего дома я поклялась вечно мстить тебе, и я делаю это. – Безжизненно изрекла она. – И спасибо тебе, что ты однажды открыл мне правду. И будущая гибель этого образа, - девочка обвела себя и зло улыбнулась, - еще один укол рапиры в твою грудь. Ведь так было?
Я медленно кивнул.
- Очень жаль, что я тогда воскресила тебя. – С сожалением произнесла девочка.
- Жаль. – Подтвердил я.
- Значит, не будешь? – Повторила Венди и нахмурилась с чрезвычайно грозным видом, по крайней мере, так считала она.
Я смотрел на столь любимый образ и думал. Есть лишь один способ навечно сохранить его. Я улыбнулся и мягко спросил у ни о чем не подозревающей девочки: - Хочешь стать моей навеки?
* * *
- Что происходит? – Надо мной склонялась Алиса, ее глаза с расширенными вертикальными зрачками обеспокоенно шарили по моему лицу. – Почему здесь такое возмущение? Тебе снятся сны? О чем? Ты вспоминаешь, или с тобой говорят? Мой принц, ты помнишь уговор? Помнишь. – Она мило улыбнулась и погладила меня по левой щеке. – Спи. А я побуду рядом. Эй, ты, - недовольно обратилась она к кому-то, - подвинься и нечего моего принца обнимать.
И я действительно заснул, но практически сразу проснулся от возникшей надо мной возни.
- Да куда ты лезешь? – Возмущенно шипела Алиса. – Здесь втроем места нет, куда ты еще?