- А тебе не кажется, дорогая подруга, - не менее возмущенно шипела Деф в ответ, - что находиться рядом с моим принцем у меня прав куда больше?
- Это не права, а обязанности. – Похоже, ее собеседница пыталась скинуть новоприбывшую в проход. – Хочешь, охраняй, кто тебе мешает? Вот здесь со свечкой постой. И вообще, лучше эту белобрысую дурынду отправь куда-нибудь, например, к тем бомжам на вокзале, что мы недавно проехали.
- Это мы к ней вторглись без спроса, и ты знаешь правила. – Моя любимая отвоевала все-таки место рядом со мной, сдвинув всех к стенке, и легла рядом, но с другой стороны от Алисы и ласково погладила меня по правой щеке.
- Спи, милый. Спи.
И я снова заснул.
* * *
Я растерянно смотрел на старшего брата.
- Да, противно. - Раздраженно повторил он. – Ты погляди на себя. Кто ты есть? Мальчишка или жеманная девчонка?
От удивления у меня едва не отвисла челюсть.
- Ты погляди, как ты двигаешься, - с непонятной мне злостью продолжал старший брат, вернее, просто тип, с которым мне приходилось делить этаж. – Ты ходишь, точно боишься поскользнуться, - обвиняюще произнес он, - а жесты? Ты видел когда-нибудь, чтобы нормальный парень двигал руками с такой плавностью, будто играет под водой на арфе?
Я подозрительно покосился на него. Может, он просто издевается?
- Ты хоть раз замечал, как ты застегиваешь воротник или поправляешь волосы? – Продолжал наседать обличитель. – Ну, поправь, поправь.
Я поднял руки к воротнику рубашки и, не сводя глаз с этого паразита, медленно и аккуратно расстегнул и застегнул несколько пуговиц, потом поправил волосы.
- Вот! – Он с презрением подбоченился. – Кто так волосы поправляет, кроме девчонок?
Я хотел, было, с достоинством ответить, что я, но передумал. Пусть говорит, авось скажет что-нибудь полезное. Сколько живем, столько учимся, как сказал некий безвременно усопший школьник.
- Ты прикасаешься к голове так осторожно, словно на ней прическа размером с дом и ты боишься, что она вот-вот рассыплется. Даже пуговицы застегиваешь не так. А разговариваешь?
Ну вот, уныло подумал я. Оказывается, я и говорю не так.
- С тобой ведь невозможно разговаривать! – Старший брат нервно прошелся по комнате. – Будь ты девчонка, я сказал бы, что ты влюбилась в меня по уши и строишь глазки.
Я открыл рот от изумления. Спятил, что ли? Неужели серьезно?
- Вот именно, - процедил он, разглядывая меня. – Именно так, как сейчас.
Я отвернулся.
- Ты разговариваешь так не только со мной, разумеется. Со всеми. - Задумчиво проговорил старший брат. – Может, это потому, что у тебя очень выразительная мимика. То поднимешь бровь, то улыбнешься, то нахмуришься, то прищуришься. Смотреть на тебя интересно, конечно. Но… Понятное дело, взрослые от тебя без ума. - Он ухмыльнулся с таким издевательским видом, что я едва не стукнул его по лбу. – Да, они считают тебя весьма очаровательным ребенком. А другим каково? Вот был бы ты девчонкой…
Он замолчал, точно проглотил собственный язык. Я с беспокойством поглядел на него. До того я смотрел в окно, чтобы он опять не решил, будто я "строю глазки".
- Ладно, - примиряюще сказал я. – Когда я буду разговаривать с тобой, я буду отворачиваться вот так. – Я показал. – Хорошо?
- Э-э-э… - Он потрясенно таращился на меня.
- У меня что, - я смерил его возмущенным взглядом, - у меня что, рога выросли?
- А может быть… - Его так и распирало. – Может быть, ты и есть девчонка? Может, ты просто-напросто всех нас надул… надула? Сказала, что мальчик, никто ведь тебя не проверял…
Здесь я влепил ему пощечину. Он замолчал, ошарашено держась за красный отпечаток ладони.
- Ты все сказал? – Холодно прошипел я. Меня аж трясло от злости. – Так вот. – Я сплел руки на груди, до боли сжав пальцы. – Запомни, кто бы я ни был, мальчик или девочка, человек или нет, но ты, ты никогда… - Замолчал, тяжело дыша. – Псих!
Повернулся и побежал прочь.
- Это я-то псих? – Изумленно донеслось сзади.
Это ж как меня надо довести, с ужасом думал я, чтобы я едва не проболтался. Что происходит? С каких пор меня стали трогать мысли о том, что думают обо мне какие-то там… Пусть я и живу вместе с ними.