- У нас только самое лучшее. – Девочка горделиво вздернула подбородок. – А теперь у нас есть еще и он. - Алиса указала на меня рукой, весело засмеялась, глядя на насупившееся меня, взглянула на сузившую глаза Деф, рассмеялась еще громче и получила от нее снежком в лицо.
- Ай! – Алиса схватилась за него ладошками. Я перевел остолбенелый взгляд с нее на растерянную Деф.
- Ты что творишь?!
- Я… - Она была потрясена не меньше моего. – Я думала…
На меня накатила удушающая волна гнева. Я сжал кулаки, изо всех сил сдерживая то, что рвалось наружу.
- Иди. Отсюда. Вон. – Глядя в глаза Деф, сказал я.
Она вспыхнула, хотела что-то сказать, передумала и пропала.
Алиса отняла от лица измазанные кровью ладошки и жалобно посмотрела на меня. Волна схлынула так же внезапно, как накатила. Я оказался рядом с девочкой, сжал ее щеки в руках, всмотрелся истинным зрением.
- Сейчас. – Я повел ладонью и вызвал голубой поток. Мне показалось, что на миг ударил сноп ослепительного огня. Если бы я включил перед лицом Алисы двухметровый прожектор, наверное, эффект был бы куда слабее. Она завизжала и отпрянула, едва не свалившись с лошади, а я ошеломленно застыл, не понимая, что случилось.
- Идиот! – Вопила она, закрывая ладошками глаза. – Придурок! Научись сначала управлять мощью, а потом лечить пробуй!
- Так я же… - Я растерянно повернулся к появившейся рядом и улыбающейся, как ни в чем не бывало, Деф.
- А вот не надо из себя жертву строить. – Злопамятно произнесла девочка и победно посмотрела на меня.
- Так это ты ее так? – Я сузил глаза.
- Вот еще. – Деф пренебрежительно фыркнула. – Мной твои новые друзья совершенно неуправляемы. – Она осеклась и поглядела на замершую жертву ледяного снаряда.
- Понятненько. – Алиса повела перед лицом ладошкой, закрыла глаза, и текущая из носа кровь пропала вместе со всеми ее следами. – Дикие вы, одно слово, русичи. Одна носы разбивает, другой глаза выжигает. Так и не стали вы цивилизованными за столько тысяч лет.
- Не носы, а нос в одном единственном числе. – Поправила Деф. – И ты специально открылась, велев своему сателлиту не вмешиваться.
- Велела. – Согласилась Алиса. – Но не сейчас, а тогда, когда установила в отношении тебя и моего принца определенную грань доверия. И до определенного порога нанесения ущерба я велела не вмешиваться. Ведь мы же друзья, по крайней мере, я вас считала.
- Зачем? – Недоуменно спросила Деф. – Имею ввиду, зачем снизила порог нанесения ущерба?
- Затем, что иначе карапузик любое прикосновение ко мне считает нападением. А поцелуй, - тут Алиса так лукаво посмотрела на меня, что я густо покраснел, - за попытку изъять сами знаете, что. За чертову прорву лет подобная реакция у него инстинктивная, можешь назвать ее глюком, если хочешь, и убрать ее можно лишь аппаратным путем. И что в итоге? А в итоге я получила разбитый нос и едва спасенные карапузиком глаза. Знаешь, как неприятно их восстанавливать? Вот давай, - обратилась она к Деф, - ты снизишь у моего принца недопустимый порог повреждений, а я ему глаза выжгу. И тогда мой любимый принц в деталях поведает тебе обо всех ощущениях. Хочешь?
- Глаза выжгу? – Пораженно спросил я и отъехал назад.
- Любимый? – Не менее пораженно спросила Деф, и ее лошадка шагнула вперед. – Ты понимаешь, - девочка со странной улыбкой повернулась ко мне, - что она только что призналась тебе в любви?
- А? – Я растерялся. – В смысле?
- В коромысле. – Деф, похоже, начала злиться. – Слово любимый тебе ничего не говорит? Я тебе правила правописания и словарь зачем гружу?
- Зачем? – Я недоуменно посмотрел на нее.
- Затем! – Рявкнула девочка, опомнилась и заговорила тише: - Потому что в разговоре с ними, - она кивнула на невозмутимо глядящуюся в зеркальце Алису, - важно понимание каждого слова и оборота речи. Ведь вы мастера изворотливости и передергивания, не так ли?
- Михеич наплел? – Лениво спросила Алиса, придирчиво разглядывая свой носик.
- Неважно. – Надменно произнесла Деф. – Или скажешь, это не так?
- Внимательно читайте текст договора и особенно то, что написано мелким шрифтом. – Алиса убрала зеркальце и очаровательно улыбнулась. – Откуда, ты думаешь, это появилось? Но если договор заключен, – она стала очень серьезной, – сделка есть сделка и нарушать ее нельзя.