- Хамцинчинарро. – Сказала Деф.
- Ни фига себе, язык сломаешь. А теперь в Москву везем в…
- Кащенко. – Подсказала она.
- Вот. Раскладка ясна?
- Яволь, мой принц. – Девочка вяло козырнула двумя пальчиками и отвернулась к иллюминатору. Что интересного она там увидела?
- Конечно, если ты хочешь всех усыпить, то пожалуйста. – Я сделал приглашающий жест и едва не попал пальцем в пуговицу пилоту.
- Усъэпить? – Переспросил он стюардессу. Она тихо что-то сказала по-испански. Пилот нахмурился и строго посмотрел на меня. Я развел руками.
- Игра такая, компьютер. – Я сделал вид, будто тыкаю клавиши на клавиатуре. Стюардесса что-то опять сказала пилоту, он заулыбался. А дальше началась нудная рутина, и я запоздало понял, почему Деф отнеслась к моему плану без энтузиазма. Сначала она долго беседовала с пилотом на испанском, а потом я ее подсказки повторял дотошной стюардессе. Несколько порадовала картина торжественного конвоирования возмущенной пожилой тетки и сладости от экипажа спасенного от разгерметизации судна, но, в общем и целом, шутка оказалась так себе. А когда Деф сообщила, что командир самолета запросил в Мадридской клинике консультацию по их пациенту Марии Дербентьевне Хрюкиной, я затосковал окончательно. Правда, несколько оживило ситуацию прослушивание заключения, по радио озвученное Деф экипажу.
«Маниакальная абстинентная дисфункция причинно-следственной связи синдрома Хотко-Боткина». Ни я, ни командир не поняли ничего, кроме совета накрыть тетку пледом и дать успокаивающее. И зачем я решил лететь на обычном пассажирском самолете, не понимаю, не стоит комфорт столько хлопот и мучений. Хотя нет, вспомнил, зачем. Я повернулся к насупившейся Деф и сказал:
- Вот теперь давай, рассказывай.
- Что? – Недовольно буркнула она.
- Все. Что за живые игрушки? Что за некая «она»? Чем занимаются конклав и синекура? И вообще, рассказывай все, что поняла.
- А ты потом опять обвинишь меня в неправильном понимании вещей.
- Так ты не говори, как истина в последней инстанции, а говори «я думаю».
- Хорошо. – Девочка помолчала. – Я думаю…
Глава 4
Глава 4. День четвертый. Ночь.
Мы покинули самолет скромно, по-английски, но перед этим я попросил вернуть документы вредной тетке, приведя их в прежнее состояние. Пусть ее, а то Деф совсем меня за изверга держит. Несколько минут полета на знакомом истребителе и вот она, знакомая крыша.
- А почему сюда? – Я недоуменно обвел рукой вокруг.
- Красиво. – Девочка задумчиво смотрела на огни ночного города. Я сел на край крыши и свесил ноги. Деф села рядом, и я поелозил, устраиваясь поудобнее, почувствовав под собой мягкую подушку.
- Красиво. – Подтвердил я и плюнул вниз.
- Вот что ты за человек такой, – не выдержала девочка. – Каждый раз, когда… - Она замолчала и отвернулась.
- Извини. – Я почесал затылок. – Я не нарочно.
- Каждый раз ты говоришь, что не нарочно. Только я думаю, нарочно.
- Это еще почему? – Я удивился.
- Потому. Сидящая в тебе Госпожа каждый раз специально портит мне романтические моменты.
- Это еще зачем? – Я удивился еще сильнее.
- Затем. – Деф внимательно смотрела на меня. – Чтобы вырастить из меня такое же бездушное животное, как некоторые.
Я обиделся.
- Вовсе я не бездушное животное. Вон, тетке той зловредной документы попросил вернуть. И…
- Я не про тебя. – Она чуть улыбнулась. – Хотя ты тоже еще тот чурбан бесчувственный.
- А про кого… А, - сообразил я, - ты опять о Алисе? Не надоело?
- Надоело каждый день ее рядом видеть и шпионаж ее чувствовать.
- Ну, знаешь. – Я даже растерялся. – Последний раз ты сама предложила ее вызвать.
- И толку? – Девочка пренебрежительно фыркнула. – Про Михея ничего толком не сказала, зато нас в склоку со своей старшей сестрой втянула.
- Мы оказались на ее территории, вот она и осмелела.
- Не то слово. – Подтвердила девочка. – Вцепиться старшей сестре в волосы, это же надо. Понимаешь, какая у них степень отношений?