— Ну нормально, — пожимаю плечами, не разделяя его негодования. — Сейчас здесь хоть добровольно дерутся, раньше просто сгоняли бомжей и детей из приюта.
— Что за бред, кто бы им позволил? — кривится парень, но под моим насмешливым взглядом неуверенно хмурится. — Хочешь сказать?..
— Заставляли ли меня драться? Нет. Сама соглашалась, когда жрать было нечего. А вот Каин те чудесные времена застал. Думаешь откуда его кликуха? Знаешь, сколько собратьев по несчастью ему пришлось размазать по арене, прежде чем стать главой этой помойки?
— В синем углу неугомонная Фолт! Девушка, от которой можно ожидать чего угодно! — представляет меня рефери. Народу не заходит — давно здесь не бывала, успели подзабыть. Оставляю наивного мальчишку, делаю круг почёта и внимательно осматриваю замершего посреди арены Мясника. Выше двух метров, руки и ноги — грубые металлические протезы. Трубки и поршни, массивные, но открытые. Дёшево и сердито. А вот боли они не чувствуют. Вдоль позвоночника вживлён экзоскелет. Тяжёлый. Источник питания для такой бандуры должен быть достаточно массивным и крепиться снаружи, но где? Не могу понять, слишком много хаотично расположенных элементов в конструкции.
— Что нужно сделать, чтобы увезти тебя отсюда? Неустойку заплатить? Я дам денег, пойдём, — вновь встревает Кей, когда я подхожу к нему ближе.
— Не нужны мне твои подачки, — качаю головой. — Хочешь помочь — поработай талисманом.
— В смысле?
— Поцелуй наудачу, — хитро улыбаюсь я.
— Ты опять издеваешься? — а-а-а, он покраснел, клянусь.
— Нет, это у меня ритуал такой был. Раньше. Жалко тебе, что ли? — продолжаю его смущать и подхожу ближе. Встаю напротив, голову поднимаю, хватаюсь за прутья поверх напряжённо сжатых кулаков и ехидно интересуюсь. — Слабо?
— Делаем ваши ставки, дамы и господа! — голосит рефери.
Придвигаюсь, едва не прижимаясь лицом к решётке. Напряжённый взгляд, выдох, воздух скользит по коже… не поцелует. Разочарование начинает сворачиваться в груди узлом, опускаю глаза в пол, чувствую себя глупо. Странное ощущение, словно его наивность заразна… движение, лёгкое касание, мягкие губы, дыхание перехватывает.
— Не сдохни сегодня, — тихо просит Кей и отстраняется.
— Это был самый целомудренный поцелуй в моей жизни, — пытаюсь скрыть растерянность за ехидством.
— Но тебе понравилось, — копирует мой тон парень.
— Ставки сделаны!
— От клетки отойди, а то зашибём ненароком, — советую я и тащусь в центр арены. Всё, нужно собраться.
2.2.
Изучаю противника. На груди жилет из металлических пластин. Нет, недостаточно объёмных, чтобы спрятать батарею там. Остаются руки и ноги. Здоровый, ступни огромные, значит, завалить его не выйдет. Да и веса мне не хватит. Ошибаться нельзя — поймает и пиши пропало, тупо раздавит. Дальний бой тоже мимо — размах рук у него раза в полтора больше.
— Выбирайте оружие! — командует рефери. Осматриваю всё, что есть в наличии, указываю на армейский нож. Сантиметров двадцать пять, должно хватить. Мясник, как и ожидалось, от вспомогательных средств отказывается. Сжимаю в руке рукоять, привыкая к весу. Пришло время для обмена любезностями?
— Чё уставилась, мясо? — звенящим, искажённым динамиком-имплантом голосом, рычит боец. Тупая театральщина.
— Нравишься, — легкомысленно заявляю я, продолжая сосредоточенно изучать каждый сантиметр массивного тела.
— Так и быть, трахну тебя. Если выживешь, — усмехается самоуверенный ушлёпок.
— То есть ты так долго себя уродовал лишь для того, чтобы превратиться в огромный вибратор? — невинно хлопаю глазами, и тут же прыгаю в сторону, уворачиваясь от несущегося на меня разъярённого обрубка. Какие мы нервные, нельзя же терять хладнокровие во время боя.
Удар. Едва успеваю отпрянуть — он слишком быстр для такой махины. Ещё один замах — даже не пытаюсь отвечать, просто уклоняюсь и продолжаю наблюдать. Правая рука ведущая, значит не в ней. Бёдра? Слишком статичная и большая мишень, зато элементов много. Левая рука? В плече, возможно. Нужно решать, долго я так не попрыгаю, слишком мало места.
Словно в подтверждение этой мысли, Мясник вскользь цепляет мою скулу. Чувствую, как тёплая струйка крови быстро катится вниз и срывается с подбородка. Кожу рассёк. Делаю выпад вперёд, тут же падаю, уворачиваясь от удара, ухожу в кувырок, стараясь оказаться за спиной верзилы. Но не успеваю подняться. В грудину словно таран прилетает. Он отпинывает меня, как игрушку, на мгновение лишая возможности видеть — в глазах темнеет от боли. В ушах звенит? Нет. Это шаги. Один. Второй. Третий.