Тут уже, казалось, сам воздух колыхался. Видно было, что люди обдумывают сказанное им.
Тут Лэнги посмотрел ему в глаза, затем на всех, затем сказал:
– Астэ, и все остальные. Я просто хотел сказать, что, возможно, не обязательно вмешиваться в работу мозга таким образом. Люди могут развить эту область по собственному желанию. Надеюсь, вы понимаете, о чем я.
Астэ долго смотрел на него, затем подошел, взял за обе ладони, подражая тому человеку, и сказал:
– Да. Я понимаю.
Затем, чуть погодя, он добавил, обращаясь уже ко всем:
– Надо вывести людей из этого состояния анабиоза. Они должны узнать, кем являются. Прошло много времени – каждое новое поколение претерпевает изменения. Невозможно, терпя каждый день этот имперский беспредел, оставаться равнодушным! У меня… у меня есть навыки, и я готов передать все, чем располагаю, остальным.
Когда его слова были обдуманы, как и дальнейшие действия, один из людей встал и обратился к Астэ и Лэнги:
– Полагаем, вам двоим следовало бы дать нормальные имена – как у всех нас.
Те промолчали, но волнение было видно хорошо.
– Если позволите, – продолжил тот человек.
Они кивнули; тогда он сделал нечто крайне необычное. Подошел сначала к Астэ, также приложил свои ладони к его, только в этот раз они еще и касались лбами, опустив головы. Постоял так несколько секунд, затем проделал то же и с Лэнги. Потом отошел, указал поворотом головы в сторону Астэ и сказал:
– Эйи – «рассветная звезда».
После – в сторону его спутника:
– Лайи – «узор из перьев на крыле эио-ом».
Астэ казалось, что он сейчас задохнется. Ему дали имя, настоящее имя на его родном языке, он будто бы стал еще ближе к ним, к тому, что было изначально и что не удалось искоренить за целую тысячу лет…
Однако, это был еще не предел.
Люди слегка придвинулись друг к другу и взялись за руки. Они немного опустили головы, и через несколько секунд воздух наполнился удивительными, ни на что не похожими звуками.
Видно было, что люди не поют, а говорят; но то, как они говорили, напоминало пение, как показалось Астэ – ангельское. Голос каждого отдельного человека вливался в общий поток голосов; он струился в воздухе, как ручей, не натыкающийся на препятствия, как пение птиц; казалось, это и впрямь что-то неземное; а язык имперцев – кажущийся в сравнении с этим грубым, лающим, будто камни скатываются со скалы – Астэ и вовсе не хотелось вспоминать.
Когда Астэ и Лэнги были практически дома – оставалось лишь повернуть в разные стороны – первый сказал:
– Спокойной ночи, Ла-йи.
Тот улыбнулся и ответил:
– И тебе хорошо доспать остаток ночи, Эйи.
Астэ даже немного дернулся.
– Ничего себе! Это ты как… так чисто произнес, совсем, как они! У меня так не получается… – он как-то смущенно опустил голову.
– Да не переживай ты так, получится еще. У всех ведь разные способности. Мне, к примеру, во сне никто не является, – он снова улыбнулся, ободряюще и примирительно.
Астэ ответил ему тем же, хотя улыбка и была немного нервной. Они разошлись по домам.
***
На следующий день его ждала довольно неожиданная новость. Его собирались подарить другому человеку.
Дело было в том, что его хозяин, хоть и занимал довольно высокое положение, но все никак не мог продвинуться выше. А тут появился человек, который, благодаря своему влиянию, помог ему в этом. Он был известен своим переменчивым характером и довольно часто возникающими спонтанными решениями, поэтому, чтобы удержать позицию первое время, приходилось изворачиваться. К тому же, хозяин Астэ был намерен заполучить дружбу того человека.
– Знаешь, он ведь еще такой любитель экзотики, – сказал он Астэ. – Ну, эти твои глаза и способность говорить без акцента… Уверен, он оценит.
– Очень надеюсь, – проговорил Астэ тихо.
– Хм, но вот эти синяки под глазами… Слушай, я же нормально тебя кормлю; чего ты такой полумертвый?
– Не знаю… Э-э… Экзотика, – он натянуто улыбнулся, наивно посмотрев тому в глаза и издав смешок.
А потом Астэ было не до смеха. На фоне дома белого цвета – побольше, чем у предыдущего хозяина, – и экзотических деревьев, привезенных с родной планеты имперцев и растущих в специальных стеклянных мини-помещениях наподобие теплиц, на дорожке, выложенной неровными красно-оранжево-желтыми камнями, стоял тот самый человек, ремень которого так хорошо недавно прошелся по спине Астэ.
Глава 2
У Астэ было такое чувство, будто внутри что-то упало сверху вниз, оставляя за собой пронзительный воздушный тоннель. В этот момент ему хотелось находиться где угодно, только не там. Стало тяжеловато дышать, и изо всех сил хотелось изобразить какую-нибудь гримасу на лице – страха, ненависти – но лицо нужно было сохранять каменным. На самом деле, первой его мыслью было то, насколько некстати появился этот имперец – он ведь только-только начал осуществлять давно желаемое, а тот мог знатно помешать, или – кто знает? И вовсе пресечь. Теперь он имел на Астэ полное право.