— Ник, а это Хизер, — он кивнул на напарницу, с любопытством рассматривающую блестящие пакеты. — Почему вы не в пути ночью?
— Днём меньше шансов кого-то встретить, — она вздохнула и сказала что-то на незнакомом языке, обращаясь к сыну. Мальчишка подошёл и, быстро схватив пакет, отошёл к отцу, сев рядом.
— Что за язык? — удивлённо спросил Ник.
— Испанский, — Лора улыбнулась. Мои родители были родом из Испании, я очень стараюсь не забыть язык. Интересно, — она мечтательно посмотрела в небо, — от Испании что-то осталось? Съешьте пока это, там смесь из орехов и сухофруктов, нашли на разрушенной военной базе, пакеты оказались герметичные.
— Ого! — Хизер вскрыла пакет и высыпала на ладонь несколько орехов.
— Уже почти всё съели. Эти пакеты чудом не забрали с базы, судя по виду, разграбили её очень давно, — Лора улыбнулась, наблюдая как Хизер с интересом разглядывает орехи в свете костра.
— Вы по пути не заезжали в резервацию без названия? — Ник покосился на увлечённую Хизер. — Тут фонит сильно, а там?
— Там тоже, — Лора кивнула. — Жители выглядят болезненно.
— У них есть бензин? — Ник забрал протянутый Хизер пакетик и недоверчиво в него заглянул.
— Да, мы расплатились с ними этими смесями. Но там жутковато, если есть возможность, лучше не соваться, — Лора покачала головой.
— Когда есть возможность, лучше не соваться на всё Побережье, — Ник усмехнулся. — Недружелюбное местечко.
— Точно, — Лора хохотнула и поднялась, чтобы проверить котелок. — Готово, сейчас поедим тушёного мяса. Мы уедем с рассветом, нельзя тут долго оставаться.
— Мы тоже, — Ник кивнул, забирая из рук Лоры две чашки с дымящейся едой. — Как давно вы путешествуете?
— Совсем недолго, — задумавшись, ответила Лора. — Мы едем с севера, там совсем бедные земли…
— Как вам удалось не попасться мародёрам или патрулям Надзирателей? — Ник жевал тушёное мясо и тепло растекалось по телу, вызывая желание поспать.
— Надзиратели? Это люди в чёрной форме? — Лора отложила в сторону опустевшую чашку. — Мы видели их всего пару раз, а бандиты не передвигаются днём вообще.
— Понял, — вздохнул Ник. — К сожалению, нам по солнцу передвигаться тяжело.
— Нам тоже, — Лора приподняла рукав куртки, показывая покрасневшую и шелушащуюся кожу, — но таким как мы очень сложно себя защитить, приходится терпеть.
Ник завалился на траву и, подставив руку под голову, наблюдал за костром, лёжа на боку. После горячего ужина хотелось спать и глаза закрывались сами по себе. Лора поворошила костёр и оставив Джо дежурить, забралась в машину вместе с сыном.
— Ник, — тихо позвала Хизер, — как ты думаешь, у нас будет когда-нибудь место, которое можно назвать домом? — она сидела рядом костром, скрестив ноги.
— Не знаю, — он немного повернул к ней голову. — Нужно поспать, падай, — он протянул руку и, схватив её за предплечье, притянул к себе.
— Я всё пытаюсь вспомнить, — пробубнила она, укладывая голову на часть рюкзака и всматриваясь в костёр, — что было до того, как я попала в Центр?
— Иногда лучше не помнить, — куда-то в затылок ответил Ник.
— Нет, ты знаешь, я бы очень хотела вспомнить… Я помню тренировки — бесконечное множество тренировок с раннего детства, сначала простые, потом всё дольше и сложнее. Сон, тренировки — всё по расписанию.
— Не ты одна такая…
— Да, я знаю… А ещё я помню, что в Центре был небольшой закуток за главным зданием — там по стенам вилось растение, на котором раз в год появлялись цветы. Маленькие, розовые. Такие красивые, что в любую свободную минуту я приходила туда, чтобы посмотреть. Я боялась трогать их руками, хотела запомнить каждый изгиб, каждый перелив цвета. Я их любила. Но потом растение умерло, и я больше не видела этих цветов. Это было незадолго до того, как я попала в Риверкост.
— Я не помню цветов в Центре, — Ник уткнулся в спину Хизер лбом. Спать хотелось всё больше.
— Я давно хотела сказать спасибо, — она ненадолго замолчала. — Ты стал для меня… Семьёй… — на последнем слове её голос слегка дрогнул.
— И ты, — Ник выдохнул ответ, погружаясь в темноту сна.
С первыми лучами солнца Лора разбудила их и, сунув в руки большую бутылку воды, попрощалась. Перед тем, как уехать, Ник нацарапал отметку на потрёпанной карте Лоры, сказав, что им можно отравиться в Вэйвард. До Тридцать четвёртой резервации нужно было добраться как можно скорее — до того, как полуденное солнце начнёт плавить мозг. Унылая пустыня сменилась блёклым пейзажем почти заброшенного городка — среди обломков разрушенных временем зданий, в плавящимся дневном воздухе он выглядел миражом. На улицах почти никого не было, и редкие жители поднимали на них глаза — они казались больными и уставшими от жизни. Ник проводил взглядом худощавую женщину, кожа которой была сухой и морщинистой, хотя лицо не выглядело старым.