— Прошу тебя, Маргарет, не вмешивайся.
Ричард Пратт с улыбкой глядел на Майка масляными прищуренными глазками.
— Папа! — в испуге вскричала девушка. — Папа, он что, отгадал?
— Не беспокойся, дорогая, — ответил Майк. — Тебе не о чем беспокоиться.
По-видимому, с целью избавиться от присутствия близких, Майк обратился к Ричарду Пратту со словами:
— Послушайте, Ричард. Я думаю, нам надо с вами уединиться в соседней комнате и поговорить.
— Я не хочу ни о чем говорить, — сказал Ричард Пратт. — Я хочу посмотреть этикетку.
Он знал, что выиграл, держал себя победителем и приготовился отстаивать свой выигрыш любыми способами.
— Чего мы ждем? — спросил он. — Поверните бутылку.
И тут произошло неожиданное. Рядом с Ричардом Праттом встала маленькая аккуратная фигурка служанки в черно-белом платье с передником. Она держала что-то в руках.
— По-моему, это ваши, сэр, — сказала она.
Пратт оглянулся, увидел очки в роговой оправе и на мгновение заколебался.
— Правда? Я не уверен.
— Да-да, сэр, это ваши.
Служанка была не первой молодости: скорее ближе к семидесяти, чем к шестидесяти, и много лет работала в семье Шофилдов. Она положила очки на стол перед Праттом.
Пратт, не поблагодарив, сунул очки в нагрудный карман рядом с носовым платком.
Служанка осталась на месте. Она стояла за плечом Пратта, и в том, как она держалась, чувствовалось нечто столь необычное, что я весь напрягся в ожидании. С холодным взглядом, с решительно сжатым ртом на бесцветном лице, она стояла, выставив острый подбородок вперед и крепко сжав руки. С нелепой наколкой на голове, в крахмальном передничке, она походила на взъерошенную белогрудую птичку.
— Вы их забыли в кабинете мистера Шофилда, — сказала она неестественным, преувеличенно вежливым тоном. — На книжном шкафу, когда вы заходили туда перед обедом.
Прошло несколько секунд, пока все поняли истинный смысл ее слов, и в полной тишине я увидал, как Майк выпрямляется на стуле, как краска возвращается на его лицо, глаза широко раскрываются, рот кривится, а вокруг ноздрей разливается опасная белизна.
— Майк, Майк, дорогой, — сказала миссис Шофилд, — только не нервничай!