Они познакомились две недели назад на дискотеке, куда Лена пошла с подругами после настойчивых уговоров. Как-то не очень ей нравилась громкая музыка, запах пота и растекшейся косметики, распоясавшиеся орущие парни. Девчонки тоже теряли голову и громко визжали во время танцев. Некоторые курили травку и глотали какие-то таблетки в туалете. От этих таблеток они приходили в совершеннейшее неистовство и готовы были плясать до утра. После одного-двух посещений Лене стало неимоверно скучно на таких сборищах, ее вообще в жизни раздражало все одинаковое и монотонное, было ли это занудливое бормотание химички на уроке или кран на кухне ронял капли с завидным постоянством. Неплохо было прослыть оригинальной, но в разумных пределах. Лена не любила одиночества, поэтому не хотела потерять подруг, вот и ходила с ними на дискотеки, не часто, но ходила.
Итак, он высмотрел Лену на дискотеке. Насколько она могла разглядеть в полумраке, внешне он был не так уж плох – высокий, светлые волосы падают на лоб. А что в глазах просматривалась легкая сумасшедшинка, то все они на дискотеке казались слегка с приветом. Услужливая подружка мигом дала ему Ленин телефон, впрочем, Лена и сама была не против.
Потом он звонил и приглашал Лену в кабак в такой хамской форме, что она тут же отказалась. Как видно, он не привык получать отказы, потому что превратил их с мамой жизнь в ад. Он звонил беспрерывно днем и ночью, пока они не отключили телефон. Тогда он вызвал по их адресу полицейский наряд, сообщив, что в квартире произошла пьяная драка с убийством. Менты, злющие как черти, ломились к ним в двери в час ночи, перебудили всех соседей по площадке и успокоились только, когда убедились, что в квартире, кроме Лены и ее матери, никого нет. Соседи тоже подтвердили, что из их квартиры не слышали никакого скандала, а тем более пьяной драки.
Лена не знала, что делать. Мама сказала, что с полицией лучше не связываться, тем более Лена оказалась такой дурой, что не знает даже фамилии своего дружка и номера его телефона.
На следующий день он явился к Лене в школу как ни в чем не бывало. Он ждал на улице, болтая с ее подружкой, так что невозможно было пройти мимо.
– Если ты думаешь, – ровным голосом начала Лена, глядя в его светлые шальные глаза, – что таким образом сможешь заставить меня пойти с тобой в кафе или ресторан, то глубоко ошибаешься. Странные какие-то у тебя методы…
– Таким способом или другим, но ты будешь делать то, что я захочу! – заявил он.
– Тебе никто ни разу не говорил «нет»? – спросила Лена. – Ты можешь понять, что я не хочу с тобой встречаться?
– Какая разница – хочешь ты или не хочешь! – с обезоруживающей откровенностью выпалил он. – Главное, что я этого хочу, а значит – так и будет!
«Скотина и дурак к тому же! – подумала Лена. – И как это, интересно, он сможет меня заставить?»
– Я буду звонить тебе, когда захочу. И встречать у школы и у дома.
– Тебе что – совершенно нечем заняться? – поразилась Лена. – Ты нигде не учишься и не работаешь?
– Я очень люблю себя, – серьезно ответил он, – и всегда выполняю свои желания, это для меня главное, всем остальным можно пренебречь.
– Еще и ненормальный к тому же! А знаешь, у нас с мамой может лопнуть терпение. И когда ты в следующий раз вызовешь полицию, я могу рассказать им, что это ты вызываешь их ночью. Конечно, ты упорно скрываешь от меня свою фамилию и адрес, но тебя видели на дискотеке, найдется кто-нибудь там, кто тебя хорошо знает…
Лена запнулась на полуслове, потому что он вдруг громко и искренне засмеялся.
– Девочка! – ласково сказал он. – Да ты в каком веке живешь? Оглядись по сторонам! Кто будет заниматься розыском человека, который ничего не сделал! Разумеется, если бы менты застали меня на месте преступления, они бы уж не отказали себе в удовольствии начистить мне морду за ложный вызов. Но искать того, не знаю кого – да больно им нужно! Даже если и найдут, то ничего мне не будет. Я, милая моя, несовершеннолетний…
– Тебе еще нет восемнадцати? – поразилась Лена. – Ну надо же, а я думала, что ты взрослый… Как внешность бывает обманчива.
Она со злорадством отметила, как его задело последнее ее замечание. Но потом огорчилась: вот ведь, он добился своего: они идут, разговаривают вполне мирно, он рассказывает о себе.
– Вот видишь, – он как будто прочитал ее мысли, – я говорил, что всегда добиваюсь своего. Поговорим еще немного, и ты пойдешь со мной в кабак.
– Никакие кабаки меня не интересуют! – отрезала Лена.
– А что же тебя интересует? – вкрадчиво спросил он.
– Итальянская живопись эпохи Возрождения! – выпалила Лена, надеясь, что он наконец отстанет.
– Отлично! – обрадовался он. – Значит, завтра идем в Эрмитаж.
– Послезавтра, – сдаваясь, пробормотала Лена, совершенно не представляя, какие ее ожидают неприятности.
Одет он был более-менее прилично – сообразил, что Лена, увидев рядом с собой пугало, тут же повернется и уйдет. Он чинно провел Лену мимо охранников внизу, даже взял под руку. Зато потом, когда миновали контроль…
Он сделал вид, что споткнулся и бросился прямо под ноги какой-то немолодой даме весьма плотной комплекции, так что та, чтобы не упасть, вынуждена была схватиться за проходившего мимо мужчину и, навалившись на того всей массой, повалила его на ступеньки. Пока те двое выясняли, кто виноват, Ленин спутник дернул ее за руку и увлек за собой наверх.
В Тронном зале он все порывался пролезть под ограждение и посидеть на троне. И хотя Лена понимала, что он нарочно ее пугает, что в зале много народу, и он никогда не решится, она все же испуганно хватала его за руку. Он беспрерывно жевал резинку и прилеплял липкие комочки на бархатные стулья и скамейки. Лену трясло от стыда и отвращения, но что было делать? Какая же она дура, что отдала ему номерок, то есть он сам его забрал. О том, чтобы уйти, не могло быть и речи: на все Ленины уговоры он только смеялся ей в лицо.
В зале с фарфором никого не было – посетители шли мимо. Он быстро увлек Лену в темный угол и показал маленькую круглую коробочку, прикрепленную к стене.
– Знаешь, что это?
– Понятия не имею! – угрюмо буркнула Лена.
– Это сигнализация. А вот какая – на кражу или пожарная, мы сейчас узнаем.
И не успела Лена моргнуть, как он вытащил зажигалку и поджег сигарету, направив струйку дыма прямо на коробочку.
– Ты что, с ума сошел? – испугалась она. – Сейчас как зазвенит!
Но ничего не произошло, даже музейная тетенька, находившаяся в соседней комнате, не взглянула в их сторону.
– Либо не пожарная, либо вообще у них тут ничего не работает, – разочарованно пробормотал Ленин спутник и загасил сигарету.
Лена раздумывала: может, закричать? Указать на него служительнице как на злостного нарушителя? Но он без труда убежит от тетки – вон она какая пожилая. И унесет Ленин номерок, а тетка может вцепиться в Лену, и ей же еще достанется.
Они шли по залам, Лена уже не смотрела по сторонам. Он наступал на ноги многочисленным иностранным туристам и, нагло глядя им в глаза, говорил: «Sorry!» Лена плелась сзади, как верная собачонка, и принимала на себя неодобрительные взгляды толпы.
– Хватит! – взмолилась она наконец. – Прекрати немедленно! Зачем ты это делаешь?
– Потому что мне так хочется, – последовал невозмутимый ответ.
Она была не в силах с ним спорить, так устала.
– Пойдем отсюда! – позвала она. – Хорошо, если ты хочешь, я пойду с тобой в кафе.
«Там твое поведение будет более уместно», – добавила она про себя.
– Попроси как следует! – продолжал паясничать он. – Скажи: «Денис, милый, дорогой, пожалуйста, пойдем отсюда в кафе, назови меня Денечкой».
– Денечка, милый, дорогой, пойдем отсюда, – послушно повторила Лена, мечтая только добраться до гардероба, а там, в кармане куртки, у нее остался защитный баллончик. Представив, как она нажимает кнопку и едкая жидкость брызжет этому негодяю в лицо, Лена даже зажмурилась.
– Ладно! Вот погуляем еще по третьему этажу и тогда уйдем! – Он потащил несчастную к лестнице.