Я хоть и эгоист, но мне хотелось, чтобы Эмбер получила вознаграждение за свои мучения. Когда оргазм начал приближаться, я опустил руку вниз, чтобы пальцами заставить девушку кончить вместе со мной. Круговыми движениями я ласкал ее клитор и горячо целовал за ушком и в шею.
— Ну же, давай, давай! — я зарычал, кусая ее в плечо, и мощными рывками стал доводить себя до кондиции. — Блять! Да, Эмбер!
Только сейчас я вспомнил, что так и не надел защиту, и успел вовремя покинуть тело девушки, чтобы излиться ей на ногу. Я не смог понять, кончила она или нет, но сил на продолжение банкета у меня не было. Мышцы болели так, что я просто упал на спину и закрыл глаза. Мне было и приятно, и хреново одновременно.
Я слышал, как всхлипывает Эмбер, как она шуршит одеждой и пытается одеться. Другой на моем месте обнял бы ее и поцеловал, но я так и остался лежать неподвижным.
— Завтра будут синяки… — прошептала она, стоя перед зеркалом и рассматривая свою шею.
— Будут, — я согласно кивнул головой и посмотрел в ее сторону. — Прости, Эм, ладно? Просто так вышло… Никто не виноват.
— Я дура, потому что ты изнасиловал меня, а я продолжаю любить тебя, — девушка вытерла слезы и опустила голову. — Пожалуйста, Тэхен, уходи.
— Ты сама согласилась…
— Я не хочу тебя видеть, убирайся! — Эмбер перебила меня, после чего быстрым шагом поднялась по лестнице к себе в комнату и громко хлопнула дверью.
Теперь я снова был зол. Что за тупая женская логика?! Сама пригласила меня к себе в дом, сама раздвинула передо мной ноги, а теперь обижается! Она прекрасно знала, на что шла. Я ударил кулаком диванную подушку и резко поднялся на ноги.
— Дура, — одними лишь губами проговорил я и покинул дом Эмбер, так же громко хлопнув дверью, как сделала это она несколько секунд назад.
Именно поэтому я и не заводил постоянную девушку. Мне были противны все эти скандалы, выяснения отношений, слезы и истерики. Я привык к свободной и легкой жизни, а если в ней появится единственная и любимая, то мне придет самый настоящий пиздос. Я не умел любить, мне было непривычно долго ухаживать за кем-то, добиваться месяцами поцелуя и возможности прикоснуться к девушке. Быстрый секс без обязательств — вот, что мне было по душе. Раньше у нас с Эмбер было именно так, и ее любовь не мешала нам обоим кайфовать, но сейчас я понимал, что чувства станут преградой между нами. Чонгук еще давно предупреждал меня, что любящая девушка не продержится долго на таком плаву, но я, дурак, не слушал и махал рукой. Мой друг оказался прав.
Я медленно волочил ноги в сторону школы. Тело предательски ныло и требовало, чтобы я уже лег спать и не мучил его. Отбойный секс сделал только хуже, и теперь даже моргать было больно. Порой я удивлялся самому себе. Специально же влезаю в неприятности, нахожу приключения на свою жопу, а потом смотрю на все это с удивленными глазами и не понимаю, как же так получилось. А вот так, блять… Ким Тэхен, ты полный придурок. Пора завязывать с такой жизнью и становится нормальным, спокойным человеком. Но кого я пытался обмануть? От подобных мыслей мои губы, покрытые коркой запекшейся крови, дрогнули в усмешке.
По дороге я заскочил в круглосуточный магазин и купил себе бутылку пива, о которой мечтал целый день. Я быстро осушил ее в несколько глотков и, шатаясь как обдолбанный пьяница, добрел до школы.
Возле забора меня стошнило. Я упирался рукой в калитку и блевал как последний алкаш. Мне было противно от самого себя. Гадкий, неприятный тип, который посмел изнасиловать невинную девушку, влюбленную в него, только потому, что ему нужно было выместить на ком-то злость. Ну не мудак ли я? Мудак, конечно, но я уже ничего не мог с собой поделать.
Упершись рукой в фонарный столб, я опустил голову и невидящим взглядом уставился на бордюр. На душе было до неприличия мерзко. В кого я превращаюсь? Что со мной будет потом, если я продолжу бухать, драться и трахать все, что движется? Я не хотел превратиться в своего отца, который безвозвратно ушел в запои и потерял единственного сына. Но также я понимал, что как только мне станет легче, я забуду про всю эту философию и снова погружусь в черный омут к любимым чертям. Видимо, я слабый человек.
Пока я шел к спальному корпусу, мой взор упал на злосчастное футбольное поле, где пару часов назад прошла драка. Если бы не она, все могло сложиться куда приятнее… Как же мне не хотелось снова ступать на него, но пришлось, иначе я добирался бы слишком долго, а спать уже неимоверно хотелось.
Из последних сил я открыл дверь в свою комнату и буквально ввалился в нее, еле передвигая ногами. Скинув грязную, испачканную в крови одежду на пол, я упал на кровать и моментально вырубился. Хоть на некоторое время мне стало немного полегче.
Первые минуты сна шли очень даже неплохо: я успел расслабиться, забыть о боли и ни о чем не думал. Мне было приятно находиться под тяжестью одеяла, которое служило эдаким щитом от внешних раздражителей. Но как только мне стали сниться ужасные кошмары, я заворочался в холодном поту и мигом растерял все былое спокойствие. Я видел страшные картины, в которых сначала до смерти избивал Джона, а после хватал хрупкую, напуганную Эмбер и продолжал наносить удары теперь уже на нее. От подобных вещей я проснулся и резко раскрыл красные глаза.
Как оказалось, разбудили меня не только кошмары: во дворе школы, прямо под окнами общежития, стояла машина скорой помощи, и именно ее сирена вырвала меня из мира ужасающих сновидений.
Я нехотя вылез из постели, открыл окно и высунулся наружу. Два врача и медсестра разговаривали с директором и миссис Ридс. Они подписывали какие-то бумаги, в их руках были уколы и пачки с лекарствами. Как бы я ни старался, я не мог услышать, о чем они беседовали между собой. Неужели кому-то в нашей школе стало плохо? Глубоко в душе я надеялся, что это Джона схватил сердечный приступ. Мне не было стыдно за такие мысли, ибо я ненавидел подонка всеми фибрами души.
— Закрой окно, холодно же, — Чонгук, о котором я и забыл, укутался в одеяло и с недовольством заворчал. — Ты давно пришел?
Я не стал отвечать. Молча закрыв окно, я снова оказался в постели и попытался заснуть, но в итоге от боли в теле и перенапряжения так и не смог заснуть до самого утра.
========== Глава III ==========
С горем пополам я задремал ближе к утру. Мне ничего не снилось, и слава Богу. Если бы кошмары снова наведались в мою больную голову, я не пережил бы. Трудно назвать два часа, которые оставались до общего подъема, сном, ибо мышцы периодически сковывала неприятная судорога, и мне приходилось дергаться и просыпаться.
Ровно в половине шестого утра к нам в комнату постучался веселый, жизнерадостный Джим.
— Проснись и пой! — заорал чокнутый придурок, хлопнув в ладоши. — Встаем, ребятки, и идем на завтрак! Встречаем с улыбкой новый учебный день!
Как же мне хотелось задушить Джима подушкой, чтобы он не раздражал своим присутствием, и попробовать поспать дальше, но к нему присоединились наши с Чонгуком соседи и громко поприветствовали дежурного.
Я ненавидел всех, я желал самой мучительной смерти каждому, кто находился в этой комнате. Кроме Гука, разумеется, — этот все еще храпел и даже не думал просыпаться. Может, и мне последовать его примеру и сделать вид, что я сплю и ни черта не слышу? Но сон как рукой сняло. Блядство…
Свесив ноги с кровати, я зевнул и почесал затылок. Не хотелось покидать уютную и теплую постель, но валяться просто так мне в ней не хотелось. Я не привык проводить время впустую и не понимал людей, которые целыми днями лежат и ничего не делают. Для меня это было сущей пыткой: сразу хотелось приниматься за любые дела, занимать себя хоть чем-нибудь — да хотя бы даже просто гулять. Все лучше, чем валяться кверху брюхом.