Кимбер поморщилась. Она действительно не хотела обсуждать это с ним.
- Папа...
- Я знаю, что он звонил прошлой ночью. Мне показалось, что он умолял тебя вернуться.
Прошло три дня с момента объявления об их помолвке и ее отъезда. С тех пор, он звонил и днем и ночью, почти также часто, как репортеры, желающие узнать хоть что-нибудь об их отношениях, и почему она больше не была с ним в турне. Прошлой ночью он позвонил пьяный и признался, что лежит рядом с другой девкой, имени которой не знает. Джесси был несчастен.
- Со временем он прекратит.
- Кимбер, дорогая, несмотря на твою упертость и твердость, выработанную в тебе в детстве Логаном и Хантером, внутри тебя бьется нежное сердце, - сказал он с теплом - эту сторону себя он не показывал никому, кроме нее, и это всегда заставляло ее чувствовать себя любимой. - Тебе нужно сказать, чтобы парень стал жить своей жизнью. Будь тверже.
- Я это и говорю, но все не так просто. Он нуждается в друге. Во мне.
- Ты не можешь спасти его от самого себя.
- Я сказала ему это.
- Тогда почему ты держишь телефон включенным?
Потому что она приняла некое решение. Время, проведенное рядом с Джесси, показало ей разницу между давлением и реальной любовью, разницу между девчачьими мечтами и женскими желаниями. Она больше не была девочкой и хотела Дика. И так как Люк был большой частью его жизни, она позаботится о них обоих. Вот где ее место. Каждый это знал, кроме Дика.
Она позволила ему прогнать себя. Время и расстояние помогли понять, что Дик не имел в виду те ужасные слова, которые бросил ей в лицо той ночью. Но она сама позволила себе почувствовать обиду и поэтому сбежала.
Глупое, эмоциональное решение.
Несмотря на показную смелость, Кимбер не могла заставить себя позвонить им с Люком домой. Если Дик ответит и отвергнет ее... Нет, она не согласна добровольно причинять себе боль. Он пошлет ее ко всем чертям позже, когда она попытается вновь войти в его жизнь. Но может позвонить Люк. Скоро. Вот почему она держит телефон включенным. Он захочет узнать все, что происходит между ней и Джесси. Когда она расскажет ему, что все кончено, возможно, он передаст это Дику. Может быть, это будет иметь для того какое-то значение...
Кимбер поморщилась. Боже, это звучало так по-детски. Если она чего-то хочет, то получит она это или нет - зависит только от нее. Девушка знала это. Она знала это, когда два дня назад сходила на консультацию к своему доктору и начала принимать таблетки. Она знала это еще вчера, когда оставляла сообщение на телефоне Люка, где говорилось, что она хочет поговорить с ним.
- Кстати, кто, черт возьми, такой Люк? - спросил ее отец.
У Кимбер начала раскалываться голова.
- Как ты узнал о нем?
- Когда ты выключила свой телефон прошлой ночью, он позвонил мне и спросил в порядке ли ты. Почему он беспокоится, и откуда ты его знаешь?
- Люк Трэверсон, повар.
- Тот, на обложках кулинарных книг? Как ты с ним познакомилась?
- Он кузен Дика Трентона, - она не выдала больше информации. Просто не осмелилась. Но ее отец в любом случае все выяснит.
Его глаза сузились.
- Ты не говорила мне, как ты с ним встретилась.
- Пап, это действительно не важно.
- Чушь. Причина, по которой ты не выключаешь свой телефон, когда тебя достают репортеры, как-то связана с этим парнем. Почему? Ты не могла познакомиться с Люком, пока училась в школе.
Кимбер притворилась, что ее очень заинтересовало что-то по телевизору. Она отчаянно желала, чтобы что-нибудь, происходящее на экране, переключило внимание отца на себя. Реклама пива, несмотря на блондинку с большими сиськами, не смогла этого сделать.
- Ты могла познакомиться с ним только через Дика. Зачем ты виделась с Диком? Он всегда был строг с тобой и считал тебя проклятьем. Я сказал ему, что если он тронет тебя, то я отрежу ему яйца.
И почему это ее не удивляет? Она желала, чтобы только это было причиной, по которой Дик не хотел заниматься с ней любовью... но она знала, что это не так.
- Ты ведь знаешь, какой вид секса предпочитает Дик?
Кимбер поморщилась. Сейчас начнется...
- Конечно, ты знаешь. Прежде, чем поехать к Джесси, ты... разговаривала об этом с Диком? Или вы больше чем разговаривали?
- Пап, мне уже не семнадцать.
- Дерьмо. - Полковник вздохнул, запустив пальцы в свои темные с проседью волосы. Даже в сорок восемь он выглядел, как воин.
Мужчина заметался по гостиной, словно зверь, загнанный в клетку. Отец был человеком действия, и было видно, что весь этот разговор его раздражал. Кимбер постаралась скрыть улыбку.
- Это не смешно, - предупредил он.