На своём пути он не мог не замечать царившее вокруг опустошение: человеческие останки, разбросанные по тротуарам и дорогам, груды щебня, пыли и ржавого, состарившегося металла; детей, ползающих в остатках взрослой одежды, некоторые из них плакали, некоторые ползали молча... У всех в глазах были страх и непонимание...
Доктор отворачивался, заставляя разум работать над проблемами его миссии на Алракисе. Он не мог ничего сделать, кроме как спасти нескольких из этих несчастных людей, которых превратности шторма отправили обратно в младенчество, обрекая на медленную смерть в этом опустошённом обществе, где не заботились о своих ближних. Нет, любая помощь, которую мог предложить Доктор, должна была быть большего масштаба, нужно было воспользоваться его способностями манипулировать временем, чтобы или безвредно перенаправить ужасающие энергии разлома в какую-нибудь стерильную под-вселенную, или...
– Или же задействовать термоядерные электростанции Алракиса, создать бесшовную темпоральную петлю обратной связи, чтобы удерживать в ней утечки...
Он шёл дальше, его мозг был занят деталями стратегии, теперь он не замечал измазанные лица, глупо глазевшие на проходившего мимо странного, цветастого человека, а затем обращавшиеся снова к мерцающим в небе звёздам, которые казались им такими красивыми, и о которых они ничего не понимали.
По просьбе Аркаба Джо дала ему доминошку «пусто-пусто». Она вертела её в руках, когда они разговаривали.
Аркаб посмотрел на кость, а потом на Джо.
– Что это?
– Это... Это просто на удачу... Рассказывай дальше.
– Несмотря на всё это, – он развёл руками, имея в виду и город, и всё остальное, – мы считаем, что Вселенная изменяется так, как она должна. Что бы ни происходило, тому есть цель. Люди боятся неизвестного только потому, что не понимают его смысл. Но за тем, что кажется случайным, должна скрываться направляющая сила.
Аркаб подбросил кость домино; она упала на пол лицевой стороной вниз. Он поднял её, снова подбросил, и в этот раз пустые панели смотрели вверх.
– Невозможно предсказать, как упадёт этот амулет. Но разве ты не видишь, Джо: это всё заложено в базовую структуру Космоса!
Чтобы не пересекаться взглядом с Аркабом, Джо смотрела на домино. Ей доводилось слышать, как Доктор тоже говорил так о глубокой структуре пространства-времени; и в самом деле, само понятие «материя» подразумевало наличие ткача. Или же это, – думала она, – всего лишь наделение хаоса смыслом? Может быть, это просто самообман, иллюзия смысла в бессмысленной пустоте?
– Аркаб, – медленно сказала Джо, – я не знаю, как тебе ответить, – её пугало это евангелическое рвение этого мужчины, а также то, что, как ей становилось ясно, Аркаб, Саиф, и другие члены экипажа броневика представляли собой какую-то повстанческую группировку, анархическую силу, решительно настроенную скорее разрушать, чем философствовать. – Всё, что я понимаю – нужно найти Доктора. Он тот, кто сможет вам помочь.
– Нет проблем, – Саиф работала со сканирующими системами, и сейчас указывала Джо на мерцающие экраны, в большинстве которых Джо не могла ничего понять.
Но ей показали Цитадель, бывшую довольно близко, фасад которой был так огромен, что, казалось, закрывал всё небо.
– Как ты, возможно, догадываешься, мы научились обнаруживать темпоральные аномалии. Мы засекли прибытие вашего корабля (именно поэтому мы и смогли добраться до вас в тот момент, когда ударил временной шторм) и проследили за твоим другом Доктором по окружающей его остаточной хронотронной энергии, – Саиф постучала пальцем по стеклу экрана. – Он там, Джо, в Цитадели Йед-Приора... Наверное, сейчас он разговаривает с ней.
– С ней?
– «Йед-приор» означает «первейший». Сейчас Йед-Приор – женщина по имени Зания, – сказал Аркаб. – Злобная сука, каких ещё поискать! Ходят слухи, что Зания пришла к власти за счёт того, что уничтожила оппозицию. Во всяком случае, о её противниках уже несколько месяцев ничего не слышно... если на Алракисе вообще можно говорить о месяцах!
– У нее, несомненно, мания величия, – продолжала Саиф. – И она чрезвычайно умна. Ей удалось воспользоваться паникой, вызванной открытием разлома, объединить слабых членов Сената, победить сильных, и получить полный контроль над правительством, запустив пропагандистскую кампанию, чтобы привлечь народ на свою сторону.
Джо подумала, что при таких обстоятельствах Зания поступила разумно. По крайней мере, город продолжал как-то существовать, и хотя люди гибли сотнями из-за утечки из разлома, большинство выжило благодаря строительству бункеров, о которых Саиф рассказала раньше. И, наверное, Саиф поняла по глазам Джо, о чём та думала, потому что она наклонилась ближе и сказала:
– Джо, ты не понимаешь намерения Зании, истинный ужас её плана. Мы обвиняли повелителей времени в том, что они вмешиваются в нашу жизнь, но замысел Зании гораздо хуже. Она хочет обуздать энергию разлома ради своих целей. Она пообещала народу, что сможет обеспечить им полноценную и комфортную жизнь; жизнь, которая будет длиться всего около часа по реальному времени. Алракиане будут рождаться, размножаться, и умирать в течение шестидесяти минут. Но для себя Зания планирует противоположное – продлить свою собственную жизнь до бесконечности, защитив себя от временных штормов Цитаделью. Говоря проще, она будет править Алракисом вечно.
– Вот почему мы должны её остановить, – объяснил Аркаб. – И мы это сделаем, Джо, независимо от того, поможет нам Доктор или нет.
Увидев на лице Джо непонимание, Саиф сказала:
– На борту этого бронетранспортёра есть ядерное устройство. Наша цель – ворваться в Цитадель и взорвать его. Мы подумали, что можем одним махом и положить конец ужасному правлению Зании, и отомстить повелителям времени за их вмешательство в наши жизни...
– Взяв с собой в Цитадель меня и Доктора?
Саиф медленно кивнула:
– Такой был и остаётся наш план... Хотя мы и признаём то, что ты говоришь, и верим, что Доктор явился, чтобы помочь нам.
– Но у него не выйдет, – уверенно добавил Аркаб. – Как только Зания поймёт кто он такой, она заставит его работать на неё. У него не будет выбора, никто не может выдержать её пыток.
– И поэтому, Джо, – продолжала Саиф, – пойдёшь ты с нами или нет, мы выполним свою миссию. Мы собираемся пробить внешние барьеры Цитадели и взорвать ядерное устройство. Если нам повезёт, Зания и её зло разнесёт на атомы!
Аркаб взял в руку костяшку домино и легко бросил её Джо.
– Потому что, – сказал он, – Вселенная всегда меняется так, как должна.
Она холодна и красива, как мраморная скульптура, – подумал Доктор, созерцая её красоту скорее интеллектуально, считая, что эта красота запятнана её устремлённостью к своей цели. Зания, Йед-Приор Алракиса, стремилась доминировать над своим народом, мало с ним общалась, и стала для него практически чужой.
Она наклонилась и наполнила высокий бокал Доктора красновато-пурпурным вином, которое, если честно, он находил довольно приторным.
Она обольстительно улыбнулась и позволила своим густым каштановым волосам упасть на плечо, играя на свету.
– Это лучшее вино на этой планете, – сказала ему Зания, довольно высокомерно. – Нетронутое временным загрязнением, выдержанное естественным путём. Что скажете?
Доктор слегка прополоскал вином нёбо и язык, и проглотил его с нейтральным выражением лица.
– Сардоническое, – сказал он, – но при этом не наглое.
Он, возможно, описывал своё отношение к этой находящейся на грани психоза женщине, чья неуклюжая ложь о незнании того, откуда он, противоречила её хорошей осведомлённости о повелителях времени с Галлифрея и о природе энергии, которой она пыталась манипулировать.
У Доктора не было трудностей с тем, чтобы пройти в Цитадель, в самый её центр, произнося на каждом блокпосте что-то о наличии допуска, пока его не привели в покои Йед-Приора, где представили его женщине, перед которой он сейчас сидел. Мысленно он горько улыбнулся. Обмен любезностями в то время, когда и эта планета, и многие другие превращаются в прах!