Ханка у себя в агентстве международных авиалиний поднимает глаза от лежащего на столе билета. Устремляет взгляд куда-то вперед, в невидимую ни нам, ни ей даль. Лицо ее окаменело. Элегантный мужчина, которому она выписывала билет, с удивлением на нее смотрит.
Мужчина. Что с вами? Эй!
Ханка не реагирует.
Машина Романа стоит перед домом. Уже стемнело. Виден мигающий зеленый огонек охранной сигнализации, слышна тихая музыка — Роман забыл выключить радио.
Ханка, лежа в кровати, читает газету, но одновременно прислушивается к шуму воды в ванной. Услышав скрип открывающейся двери, смотрит в ту сторону. Роман в обернутом вокруг бедер полотенце входит в комнату. Не глядя на Ханку, идет к шкафу, достает пижаму и возвращается в ванную. Потом, уже в пижаме, гасит свет со своей стороны кровати, аккуратно складывает одеяло, кладет сверху подушку и начинает складывать простыню.
Ханка. Спи здесь.
Говорит мягко, нежно — ей хочется быть ласковой с мужем. Роман молча расстилает простыню, кладет на место подушку и одеяло. Ложится рядом с Ханкой. Ханка протягивает руку выключателю своей лампы. С минуту оба лежат неподвижно. Ханка спит нагишом. Слегка кинув одеяло, кладет руку Романа себе на грудь. В тишине слышится музыка.
Роман. Я забыл выключить радио в машине.
Ханка. Не беда… В Кракове… никакая барышня не подвернулась?
Засовывает руку под одеяло.
Роман. Я сам себе противен.
Ханка прижимается к мужу, обнимает его, стараясь, чтобы в ее движениях не было ничего эротического. Говорит тихо, спокойно.
Ханка. Мне хорошо.
Роман. Врешь.
Ханка. Нет. Я тебя люблю — наверно, поэтому.
Роман. Я был у Миколая. Я тебе о нем рассказывал…
Ханка. Помню. Сукин сын.
Роман. Он сказал… Миколай в таких вещах разбирается. Обследовал, сделал анализы. Хочешь узнать?
Ханка кивает: хочет.
Роман. Незачем… притворяться или прятать голову в песок. Он мне прямо сказал. Никаких шансов. Ни сейчас, ни в будущем. Никогда.
Ханка. Не верю. Не верю в эти ваши обследования, анализы, приговоры. Да и… На свете есть кое-что поважнее… Чувства, любовь…
Роман. Но еще есть факты. Если мы сейчас решимся, нам удастся расстаться без ощущения, что кто-то у кого-то украл кусочек жизни. А именно: я у тебя.
Роман говорит бесстрастным голосом человека, который принял решение, руководствуясь здравым смыслом. Ханка уткнулась лицом в его пижаму.
Ханка. Ты меня любишь? Скажи.
Ждет некоторое время, не дождавшись ответа, отворачивается, берет со столика две сигареты, закуривает, одну — протянув назад руку — дает Роману.
Ханка. Боишься сказать: люблю — хотя любишь. А любовь не сводится к тому, что два человека раз в неделю пять минут сопят в постели.
Роман. Это тоже важно.
Ханка. Это биология. Любовь не сосредоточена между ногами. Для меня самое важное то, что нас связывает, а не то, чего мы лишились.
Роман. Ты молодая женщина…
Ханка. За меня не тревожься.
Роман. Тебе придется кого-нибудь завести.
Ханка поворачивается: теперь они смотрят друг на друга.
Роман. Если уже не завела. В конце концов, несколько лет…
Ханка. Прекрати. Не все нужно договаривать до конца.
Роман. Нужно, Ханя. Если мы хотим быть честными и жить вместе, — нужно.
Ханка. Ты сказал, что уже никогда не сможешь заниматься со мной любовью — по крайней мере, так утверждает медицина. А я тебе говорю, что, несмотря ни на что, хочу быть с тобой. А женщина всегда найдет выход, и мужчине необязательно об этом знать. То, что не названо, не существует, поэтому далеко не всё стоит называть своими именами. А может, ты что-то от меня скрыл? Скажи…